Обнаженная Япония. Сексуальные традиции Страны солнечного корня - Александр Куланов Страница 17

Но все эти предварительные развлечения, забавы в спальных покоях, лукавые обманы, тайные планы, хитрые уловки известны с глубокой древности — о них не стоит даже говорить. Встретиться с девушкой во второй раз называется “восстановить первоначальную основу”: это выражение пришло из жаргона гончаров. “Сменить седло” означает “торговать своим телом в другом месте”, и, по-видимому, это выражение восходит к глубокой древности, поскольку очень уж напоминает высказывания Бо Ли, китайского оценщика лошадей. От второй встречи к третьей, от пятой — к седьмой, и с каждым разом становится все интереснее и интереснее. <...> Того же, кто проник в тайны веселых кварталов, называют “щеголем” или “знатоком”.

“Да, — подумал Асаносин, — до чего же прав был Тика-мацу: продажные девки и бамбуковые трубки особенно хороши, пока они зеленые!” Он перестал бывать в Ёсивара и, желая позабавиться с мальчиками, направился в квартал Сакаи. Это уже был совершенно иной мир, но обладающий своим особым изяществом. На фонарях, которые несут маль-чики-служки, видны гербы знаменитых актеров, от дуновения любовного ветра колышутся широкие рукава хаори. Очаровательная фиолетовая шапочка-эбоси просвечивается сквозь плетеные корзины на головах: этот цвет свидетельствует о своеобразном праве выступать на сцене. Вкусы у людей столь же разные, как и их лица. Есть совсем юные, но есть и взрослые: и каждый может подыскать себе партнера по нраву. Некоторым уже за сорок, и на щеках их виден синеватый отблеск от сбритой щетины. Но они-то особенно и ценятся знатоками любовных дел: в них есть настоящая закваска, хотя зрелые бамбуковые стволы уступают по вкусу нежным молодым побегам!

...Можно еще отправиться к несравненному храму Хати-мана в Итигая, или сорвать рано распустившийся цветок сливы вблизи святилища Амамицугами, либо насладиться постелью в квартале Кодзимати. От моста Добаси, где не встретишь “привкуса земли”, — в Хитоцумэ. Там водятся одноглазые “горные кошки”, как часто называют оборотней.

...Но стоит свернуть в изящный район Синагава, и сразу покажется, что имеешь дело со стражниками на перекрестках Острова Женщин. А обманчивые вывески на побережье в Арисо... А своенравные кокетки из Фукагава после нескольких встреч становятся податливыми, как ячменные тянучки-амэ. Редька в квартале Дайконбатакэ — на Редь-ковом Поле — мягкая и не пристает к зубам, но тот, кто живет там долго, уже не ощущает возбуждающего действия пилюль дзио.

...В квартале Отоба разносятся пронзительные звуки сями-сэна... Проведи в беседах всю ночь в квартале Бессонницы — Нэдзу, а когда заалеет восток, отправляйся из Акаги в чащу поблуждать во мраке, потом — в Такаинари, где громко раздаются шаги прихожан. Затем от лис Айкё-Инари — к оборотням в квартале Итибэй. От холодного неба над водами Ледяной Реки, дрожа, пройди до квартала Добо, потом загляни в Маруяма, где девушки спят не раздеваясь, пройдись к длинному-предлинному Новому Большому Мосту, тридцать три пролета которого напоминают о долгой страсти. А потом остановись в гостинице Наосукэ, полюбуйся отплывающими и приплывающими лодками в Ирибунэ— Квартале Приплывающих Лодок, послушай в Исиба мелодии “цукуда”; пообщайся с “неваляшками”, которые, упав, снова поднимаются, со знаменитыми “лысыми красотками”, что дают и стоя и лежа, в зависимости от оплаты. И хотя в “лодочных пампушках” не найдешь фасолевого мармелада, а у “ночных соколих” нет крыльев, но, подобно тому как “коршун стремится в небо, а рыба любит танцевать на глубине”, всякий отыщет то, что ему по вкусу.

Полностью обозрев все эти достопримечательные места Эдо, решил Асаносин поискать удовольствий в других провинциях. <...> Чтобы развеять дорожную грусть, прибегал к “траве забвения”: служанки-“приходилки” в тавернах, чьи закопченные лица покрыты белой мазью, на семь частей состоящей из порошка кудзу и лапши, наведенные румянами круги на щеках... А называют этих женщин из придорожных таверн “приходилками” по следующей причине: когда путник останавливается в таком доме и уже не в силах сдерживать тоску, он говорит: “Приходи сегодня вечером, составишь мне компанию!” — и они тайком приходят к нему в постель. Вот поэтому-то таких девушек и называют “приходилками”!

...Помимо Канагава, Оисо, Гою, Акасака, Окадзаки, Нитё-мати, Фуруити, Ямада он побывал в Урага, Симода, Тоба, Анори, Нагасима, Танабэ, ненадолго присел в Инами, задержался в Када, где у порогов дома стоят весла, и, наконец, прибыл в Симабара, самую знаменитую из многочисленных бухт любви в столице цветов, у входа в которую цветы сакуры смешиваются с листьями ивы. Затем вкусил в Гионе любовные ароматы в квартале Миягава, позволил опутать себя в Наватэ — квартале Опутывающих Рук, побывал в квартале Каменных Оград — Исигаки, где дают твердые, как камень, обещания встречи в очередной праздник, затем посетил новые кварталы Домашних Владений в Утино, где не чувствуешь себя как дома, направился к Семи Домам в Китано, куда входят с шумом, а потом в чаще устраивают тайные свидания в “светлячковых домиках”, где влюбляются без слез, а девичьи задницы обжигают, как огонь. Когда же начинало смеркаться, он отправлялся в Имадэгава или к чистейшим водам на холме Киёмидзу, гулял по Второй, Седьмой улицам, перед храмом Ясака, заходил поразвлечься в храм Кодайдзи, принимал ванны под ивами, склоняющимися под порывами ветра, побывал в Мибу, Тэнрюдзи, в храме Горе, а после того как изучил все до самой западной Каменной Стены, отправился в тростниковые заросли Нанива. Весна была там в полном разгаре, блистали и “сосны” и “сливы”, распространяя по улице Симмати соблазнительные ароматы. “Белые дамы” и “танцовщицы” с севера и с юга при помощи модных песенок наперебой предлагали свои прелести. Сцены ревности в Сонэдзаки и Симаноути, утомительные подъемы по склонам любви в Коиносакамати, чайные домики Ирохадзяя, где тайная любовь всегда становится явной и узнают даже гостей, скрывающихся под шляпами с широкими полями, — все перепробовал! А вот уже и Соляной Квартал, затем Нип-пори и Адзикава, перед очарованием которого невозможно устоять.

...Квартал Нодо огромный, но нужно сильно сжаться, чтобы пройти по Ивовому Переулку. А чем же можно заняться в домике под названием “Делать-то-что”? Дом с восьмью пролетами оказывается излишне просторным для семи прогулок! Не подойдет и новая гостиница в Намба. Рэйфу, “Монашеская Обитель”, Санадаяма — все это излюбленные места для тех, кто приходит, скрывая свое лицо. Неподалеку от этого отверстия — чайный домик “Пупок”, где можно получить удовольствие в домике свиданий за шестьдесят четыре монеты, а при храмах Дзёюдзи, Фукудзэндзи обитают ночные потаскушки.

...А далее — роскошные куртизанки из Миядзима в районе Аки, распустившие зонтики над головами, как павлины хвосты, и торжественно ступающие по мосту Камоносэки. Обжигающий огонь любви девушек, развлекающих гостей в бухте Цукуси, что в Хаката, Конский Приют в Наруко, квартал Маруяма, который утратил свою неотесанность оттого, что туда захаживают иностранцы, Тимпункан, где балабонят по-чужеземному, холодные края Микуни, Ниигата, Идзумосаки, Цуруга, Имамати и Канадзава, где одеяния девушек белее снега, а также высокое побережье Сака-та-Коё в провинции Дэва, квартал Ясуката в Аомори или Цугару, Мотомэя и Хаттюномэ в провинции Муцу и Эсасима в провинции Мацумаэ. И все эти места он посетил» [25].