Как свести с ума свою любовницу - Грэхем Мастертон Страница 15

Не только и не столько двух миллилитров спермы — это вы, надеюсь, сами понимаете. Насколько бы честными, откровенными и прямыми ни мнили бы вы отношения с вашей женщиной, какой бы милочкой и лапочкой она ни была — в любом случае ожидания ее: а) богатейшие, б) разнообразнейшие и в) их очень много. Порой они даже весьма противоречивы. Она отталкивает вас, когда вы ее домогаетесь, а потом жалуется, что вы не занимаетесь с нею любовью так часто, как ей бы того хотелось. Она желает романтики, блеска, юмора, стимуляции, уважения, подчинения мужчине, теплоты, нежности, жестокости, чувственных бесед, предшествующей акту игры, ласк после акта, игры пальцами, а порой даже не только пальцами рук, но и ног, страстного и мощного совокупления, множественных оргазмов — а затем бокала холодного шампанского и… тотчас же повторить все сначала…

Но помните — она вам ничего об этом не скажет. Вы сами должны догадаться. Сейчас вы вскричите: "Вы что, думаете, я ясновидящий?"

Тысячи и тысячи пар распадаются отнюдь не по причине половой несовместимости и не оттого, что двое не сошлись характерами, и даже не потому, что перестали друг другу нравиться. Просто они не сумели объясниться как следует и выяснить, чего же оба ждут от секса. Это широко распространенная беда, но ее легко можно избежать, если мужчины и женщины научатся беседовать на сексуальные темы.

Дело в том, что неудовлетворенная женщина может держать рот на замке годы и годы, принимая ласки мужа такими, какие они есть, но если она найдет мужчину, который поведет себя с нею в постели так, как ей это нравится, то браку будет нанесен значительный урон, зачастую непоправимый. И пускай даже муж проснется однажды утром с полным осознанием того, что все эти годы не блистал в любовных играх, — будет уже слишком поздно. Ведь женщина уже обрела своего мужчину, который ее удовлетворяет, и будет рада избавиться от мужа — пусть он хоть тысячу раз пообещает ей, что отныне будет ночь напролет самым что ни на есть сексуальным образом ласкать ее соски… Муж, в свою очередь, будет поражен в самое сердце (а точнее сказать, ниже пояса) тем, что ему предпочли другого.

Недостаток общения на сексуальные темы, даже между любящими людьми, знающими привычки и насущные надобности друг друга, — это порой что-то непостижимое. Вот, к примеру, тридцатишестилетний Фил: "Я всегда считал, что наш брак с Кейт — редчайшая удача. Правда, правда!

Мы были идеальной четой, совместимой во всем, что мыслимо и немыслимо. Я работаю в сфере бизнеса, а она — в брокерской контре, и мы часами могли с интересом беседовать об инвестициях, рынке ценных бумаг и о многом другом в этом роде. Она была хорошенькая необычайно. Я обожал ее, у нас был чудный просторный дом, милые друзья — в общем, было чему позавидовать. Я всегда считал, что наша интимная жизнь великолепна. Я всегда в хорошей физической форме, по утрам бегаю, играю в теннис, плаваю в бассейне каждый вечер. В первый раз, когда мы с Кейт очутились в постели, она чуть на кусочки не разлетелась (постель, разумеется). Я никогда не забуду этот вечер. Ее родители уехали на уик-энд, и вот она пригласила меня домой. Ей тогда было… да, двадцать три года. Чудная, хорошенькая девушка, блондинка, загорелая, голубоглазая, изящная — эдакая "калифорнийская мечта", знаете? Она приготовила ужин — мясо и креветки… А потом мы вышли на крылечко, прихватив вина. Она спела несколько глупых песенок, аккомпанируя себе на гитаре. Потом я поцеловал ее, и мы уже не переставали целоваться, пока не очутились в постели ее родителей. На ней был рубашка в клетку, бело-голубая, и обтягивающие голубые джинсы — никогда эти джинсы не забуду: они выглядели так, будто она просто попу голубой краской выкрасила. Ну вот, я извлек ее из этих джинсов, стянул с нее рубашку, а потом сорвал одежду с себя — быстро, очень быстро. Да, такое не забывается. Она лежала на родительской постели, и лампа светила прямо на нее, обнаженную и загорелую — даже ее маленькие соски почернели от солнца, а на лобке светился пучок волос. Я взобрался на эту самую постель, легко поднял ее и посадил себе на бедра — она была так легка, я всегда поднимал ее как ребенка… И вот, я приоткрыл ее влагалище и вонзил туда свой член с такой скоростью, словно это был не член, а ракета с ядерной боеголовкой. Вы знаете, она громко вскрикнула и вонзила ногти в мое тело. А и продолжал двигать членом — сильно, но вовсе не грубо — до тех пор, пока она не перестала понимать, что происходит. Ее сок рекой лился на мои яички, Богом клянусь, и когда наконец я достиг оргазма, она просто взлетала в воздух и падала прямо на член, и сперма летела во все стороны. Вот таким был наш первый с нею сексуальный опыт — и примерно так я поступал с нею всякий раз. Ей это очень нравилось. Она то и дело громко вскрикивала. Ну, вы поняли, я был активным, даже агрессивным в любви. Я не из тех хлюпиков, которые просто лежат в постели и вечно ноют, жалуясь, что их партнерша ими не интересуется. А вот я интересен. Я изобретателен. Я всегда в форме. Здорово играю в теннис, здорово бегаю и здорово трахаюсь. Я отдаюсь этому с самозабвением. И отец мой был таким же. Помню, когда мы жили в Вествуде — я тогда был еще мальчиком, — я через стенку слышал, как он занимается любовью с матерью. Так пружины скрипели вовсю — кажется, и на улице было слышно.

Ну так вот: мы с Кейт поженились, и казалось, что в браке у нее с сексом не было никаких проблем. А сразу же после церемонии мы поехали с ней ко мне — чернила на свидетельстве о браке еще не просохли, а мы уже вовсю трахались в спальне. И Кейт ни разу не обмолвилась, что несчастлива или не удовлетворена — знаете, я до сих пор верю, что она на самом деле не испытывала горького разочарования. То есть я хочу сказать, что в толк взять не могу, как это могло быть! Может, это просто такой момент в жизни женщины, связанный с возрастом и определенными обстоятельствами, — знаете, такое бывает после рождения ребенка, во время климакса… У Кейт было достаточно хорошего, качественного секса, и вы ни за что мне не докажете, что после всего, что я проделывал, женщина может остаться недовольной".