Ректор для Золушки  - Сандра Бушар Страница 15

Натянув волосы мужчины, я уже предполагала, что клок точно останется у меня в руке. Но Вяземский виноват сам! С каждой секундой напор его становился все сильнее и сильнее, движения более жадными, агрессивными, дикими. Можно было кончить лишь от одного вида, как он это делает… Увлеченно, кропотливо, пропуская сквозь зубы сдержанные рыки.

И вот снова… Всего одно касание отделяло меня от разрыва, остановки сердца, освобождения… Но Вяземский вновь остановился и, дразня проведя носом по бедрам, отчеканил:

– Ты не ответила на мой вопрос. Будь послушной девочкой…

– У меня есть ребенок! – возмутилась, не желая признавать, что, по сути, все, что было у меня с мужчиной, впервые. Зачем ему это? Для поднятия ЭГО и ЧСВ?!

– Это не ответ, Маша… – усмехнулся Вяземский, совсем прекращая какое-либо движение. Словно в последний раз, он нагнулся, раздвинул складочки и дунул на клитор. В этот момент я ненавидела его так же сильно, как и хотела! Меня буквально разрывало изнутри от желания получить желаемое. – Я так не играю. Может, мне вообще уйти?..

Нет! Этого бы я точно не перенесла… Зарычав от злости и бессилия перед давлением мужчины, грубо выплюнула на одном дыхании:

– Не было такого! И не кончала никогда! Доволен?!

– Почти… – ехидно выпалил он, вконец обнаглев. – Будь вежливой. Тебя не учили обращаться к тому, с кем разговариваешь?!

Наверное, Вяземский решил подарить мне пробник того, что будет, если я выполню все его условия. Поэтому снова провел языком долгую мучительную линию, затем замер и заглянул в глаза.

– Дмитрий Вячеславович, – процедила сквозь зубы. – Так сойдет?

– Похоже, что мы с тобой на лекции? – театрально выдохнув, Вяземский посмотрел по сторонам и развел руками. Гребаный актер! – Кажется, нет.

И тут я поняла, чего хочет этот ненормальный. Чтобы его называли по имени! Пусть мы спали с ним, делали такие вещи, даже от мысли о которых краснеешь… Это не укладывалось в голове! Он – начальник, ректор, босс! А не парень, не бойфренд и тем более не любовник. По крайней мере, не постоянный. Зачем ему такая, как я? Зачем ему вообще все это?!

– Ну же, девочка… – прошептал он, вызывая странные мурашки в животе.

– Х-хорошо, – набрав полные легкие воздуха, я зажмурилась, будто перед прыжком в бездну. Назад дороги нет. Как говорится, пан или пропал. Выпалила на одном дыхании: – Д-дима…

Слово звучала на языке непривычно. Но стоило произнести, как захотелось повторить, распробовать, оценить. Особенно понравилась реакция Вяземского на обычное обращение. Он будто превратился в дикое животное и, пропыхтев что-то невнятное, похожее на «умница моя», вконец потерял контроль.

С каждым его прикосновением я растворялась, падала на самое дно. Мне хотелось еще, больше, сильнее… Голос срывался на хрип, а движения мужчины превратились в вихрь. И в какой-то момент я просто не выдержала… Судороги, дрожь, мурашки, стоны… Все смешалось в одну кучу. Перед глазами плыла комната, тело растекалось маслом…

Поднявшись, Вяземский навис сверху и, упершись руками в мраморный столик, заключил меня в кокон своих объятий. Звездочки продолжали летать перед глазами, но я смогла разглядеть его удовлетворенный оскал.

– Поздравляю со сдачей экзамена, Иванова! – прошептал мужчина мне в губы, касаясь их лишь слегка. – Не забудьте завтра появиться на парах.

– Что?! Во-первых, я сдала все еще в машине! – моментально очнулась я, выпрямив спину. – А во-вторых… Я не могу ходить на пары! Сегодня я и так пропустила работу. Завтра утром у меня смена в кафе и еще… Черт! Я ведь должна отдать бирку Рите!

– Боже, женщины… Что с вами не так?! Только секунду назад ты стонала от оргазма, а уже возмущаешься. Как это работает? – покачав головой, мужчина прочистил горло и сказал так громко, что слова звучали эхом в голове. А от строгости в них я снова ощущала себя на ковре у ректора. – Больше не будешь нигде работать, я похлопотал – и тебя уволили. Теперь твое единственное занятие – моя секретарша и студентка. Тоже моя. Тебе ясно?

– Нет, не ясно! – толкнув мужчину в грудь от злости, попыталась отстраниться, но он только сильнее навис сверху, будто давая понять, что сбежать не даст. – Я благодарная тебе за помощь. И то, что между нами… Это прикольно! Но… Мне нужно работать, чтобы содержать Лию. Я не могу позволить себе сидеть целый день в кресле за жалкие копейки. И к тому же ты просто обязан отдать мне бирку. Когда уже, наконец?

Видимо, из всего сказанного, Вяземский уловил лишь одну фразу, потому что, сощурив глаза, он недовольно выплюнул:

– Это прикольно?! Собралась сбежать от меня? Не выйдет, девочка.

– Что?! Речь идет о важных вещах! Отдай мне бирку, прошу… – закатив глаза, я призвала себя к спокойствию. Нервы делу не помогут.

– О, это нравится мне уже больше… Только ты просишь неправильно. Как я тебя учил? – издевался этот невыносимый человек. Не знаю, как мне удалось сдержаться и не треснуть по его самодовольному лицу!

Тем не менее сквозь зубы я прошипела:

– Пожалуйста, Дима!

– Прекрасно… Звучит как песня, – прорычал Вяземский, окидывая меня горящим взглядом с ног до головы. Тут я наконец вспомнила, что все еще голая, если не считать растянутые трусики. Словно прочитав мои мысли, мужчина стянул последний элемент одежды и бросил к штанам. Затем поднял под попу, делая два резких шага в сторону душевой. – Знаешь, я должен быть хорошим и отдать бирку. Но не могу отказать себе в подобном рычаге давления. Придется тебе слушаться меня лучше, Маша.

– Что?! – у меня в голове не укладывалось сказанное, а ректор умудрился найти в этом что-то веселое и засмеялся. Затем и вовсе поставил меня в кабину и, чмокнув в лоб, прошептал:

– Не буду мешать. Жду в постели.

Глядя, как он самодовольно уходит, я не знала, как остановить этот круговорот. Затем на эмоциях потянулась к лейке душа и, включив на полную мощность, направила на мужчину. В общем-то, на повестке дня стало две новости. Первая: напор в доме ректора намного мощнее, чем я могла представить. Вторая… Судя по тому, как закричал мужчина, это был кипяток либо ледяная вода.