Вендетта - Лана Мейер Страница 14

Роксана

– Опять где-то шлялась! Мелкий уже нас задрал! – Пьяное приветствие моего дяди оставалось стабильным на протяжении многих лет – менял он их редко, а иногда и вовсе молчал, увлекшись бейсбольным матчем.

– Где еда? – С порога заглянув в холодильник, я не обнаружила там ничего кроме залежей алкоголя и полного отсутствия продуктов, которые я закупила позавчера. – Я же сказала тебе приготовить Дилану поесть!

Тетя взглянула на меня затуманенными глазами и присосалась к сигарете, с которой расставалась разве что во сне.

– Я со стенкой разговариваю? Какого хрена ты не сделала этого? – Я еле сдержалась от того, чтобы не вцепится в ее запачканную жиром рубашку. Вид у тети был просто отвратительный: пожелтевшие от кофе и сигарет зубы, глаза на выкате от постоянного недосыпа и запутанные волосы до середины плеча. Несмотря на то, что ей было всего сорок три, выглядела она гораздо старше своих лет – зависимость пожирала ее изнутри, начиная с печени, заканчивая клетками мозга, которые она периодически смывала в унитаз.

– Отвали, – тихо произнесла она и засеменила в комнату к такому же порабощенному дяде.

– Я добьюсь опеки над Диланом, слышите?! И тогда вы будете ночевать на помойке! Я сама смогу о нем позаботиться… – Пакет с новыми продуктами я понесла в комнату Дилана – там у нас был небольшой тайничок, в котором продукты находились в ценности и сохранности.

Обстановка в лофте была удручающей: облезлые стены, запах перегара и дыма – не самая лучшая атмосфера для такого ребенка, как Дилан. Всей своей душой я верила в то, что он достоин самого лучшего.

У меня хотя бы были воспоминания о родителях. О другой жизни. У него же не было ничего. Только я.

Его комнату я постаралась облагородить: сюда почти не доходил неприятный запах, а стены были чистыми и выкрашены в его любимый цвет – синий. На потолке при выключенном свете зажигались нарисованные звезды, а с тех пор как он достиг подросткового возраста, комнату украшали различные плакаты его любимых машин и звезд «Формулы – 1». Дилан мечтал стать гонщиком и все свое свободное время уделял чтению книг, посвященным разным историям успеха.

– Мой маленький Шумахер, как ты? – При виде сорванца я не смогла сдержать улыбки. Дилан тут же оторвался от книги и с криком побежал на меня.

– Рокс, я так скучал по тебе. – Он как всегда крепко сжал меня своими ручонками, которые в последнее время обросли первыми мускулами. Я до сих пор не могла привыкнуть к тому, что ему уже десять.

– Они не сильно доставали тебя? Ты хорошо покушал в школе? – Я присела на корточки, чтобы оставаться на уровне его глаз, и взлохматила непослушные черные волосы. Он пошел в маму, а я в папу – этим и обуславливалась колоссальная разница в наших внешностях.

– Да, неплохо. Добрался на школьном автобусе, все как всегда… – Он опустил глаза, явно что-то скрывая, и мне было не трудно догадаться что.

– Опять дразнили?

– Нет, Рокс. Нет. Все в порядке. – Он неистово замотал головой, еще сильнее рассматривая меня. Черт. Я не хочу, чтобы у него было такое же детство, как у меня. Только бы он не связался с плохой компанией.

– Дил, обещаю. Все наладится. – Я повторяла это столько лет, но ничего не менялось. – Я нашла… Хорошую… – Я прокашлялась. – Работу. На этой неделе заплачу за квартиру, а на следующей обязательно купим тебе что-нибудь новенькое. Хорошо, что до зимы еще далеко, и не нужно запасаться теплой одеждой. Поэтому останутся деньги еще на что-нибудь, хорошо?

– Рокс, не волнуйся. Что за работа? – Его наивные карие глазки глядели на меня с восхищением, и этого я никогда не понимала, но была благодарна Дилану за этот полный любви и преданности взгляд.

– Хорошая. На большую фирму, – уклончиво произнесла я, понимая, что ему ни к чему знать подробности моей новой трудовой деятельности. – Иди ко мне еще раз, Шумахер. Дай тебя обнять.

Я крепко прижала его к самому сердцу, сходя с ума от любви к брату. Кажется, я отдала бы за него душу и не пожалела об этом.

В его крохотном сердечке заключалась моя жизнь. Какой-то странный материнский инстинкт, который проснулся во мне после случая, из-за которого погибли родители.

В моих мыслях встает образ горящего дома, а улица наполняется криками – мой страшный сон, мое бремя и боль в одном уничтожающем флаконе. Глаза наполняются редкими слезами, и я рада, что Дилан не может их увидеть, потому что его голова лежит на моем плече.

– Каждую субботу у нас одна и та же тематическая вечеринка – мы называем ее «Вендетта». Вы, девушки, танцуете в масках, которые уже надевали. Парням на входе выдаются другие – они закрывают все лицо. Также, в этот вечер у нас необычная музыка и много других развлекательных предложений. На «Вендетту» люди записываются за несколько недель вперед, поэтому контингент лучший из лучших. – Оливия совала мне и еще двум новеньким девочкам какие – то тряпки, а затем указала на стулья, которые теперь были подписаны нашими именами. – Очень часто девушки ссорились из-за места за столиком, поэтому теперь у каждой своя зона. Так что, будьте добры, не занимайте чужой стул.

В руках я держала несколько танцевальных костюмов, которые были расписаны по дням недели. Все это представляло собой кусочки ткани, которые едва прикрывали основные прелести женского организма. Меня радовало лишь то, что на фоне этих спасательниц из Малибу я буду выглядеть не очень привлекательно – а значит и шансов нарваться на какого-нибудь домогающегося поддонка гораздо меньше.

Хотя, даже в таких клубах их хватает, причем с головой.

Спокойно ведут себя только парочки, которые пришли потанцевать. Такие обычно сидят за диванчиками и потягивают кальян.

– Это пока все, что вам нужно знать. На сцену выходите в соответствии с расписанием – танцуете на своих раундах (так Оливия называла небольшие круглые подиумы на сцене, отведенные под каждую танцовщицу). Для начала, это все. Сейчас мне нужно спешить. Если что, задавайте вопросы Кейси. – Она указала на ту рыжеволосую, что запомнилась мне со дня кастинга.

Я переоделась в топ – бандо без бретелек, облегающий грудь, и юбку, открывающую ягодицы.

Сделав глубокий вдох выдох, посмотрела на себя в зеркало и убедилась, что девушка в отражении – это не я. Я здесь просто из необходимости.