Вопреки - Настасья Карпинская Страница 13

— Нас в гости зовут, — произнес как ни в чем не бывало словно это пресловутое «нас» было в порядке вещей.

— Марк Генрихович, а вы номером не ошиблись?

— Нет, Екатерина Станиславовна, — поддержал официоз Вернер. — Чета Соболь зовут отобедать с ними. Ты приглянулась Анне Дмитриевне.

— Опять в какой-нибудь мега пафосный ресторан?

— И снова мимо… Загородный дом, недалеко от Пионерского озера. Так что, княгиня изволит составить мне компанию?

— Княгиня устала, как крестьянка после покоса и не прочь бы помыть свои княжеские телеса да удалиться в опочивальню до утра раннего. Но, как я понимаю, ты все равно от меня не отстанешь.

— У меня есть второй вариант: забить на приглашение и разделить этот скучный вечер в моей компании с бутылочкой хорошего красного вина.

— Тогда лучше к чете Соболь, — притворно застонав, произнесла в трубку и, отодвинув в сторону ноутбук, поудобней устроилась на диване.

— Кать, я не кусаюсь… — уже без тени издевки начал Марк.

Но я тут же его перебила:

— У тебя полчаса, чтобы меня забрать, а то сейчас упаду в объятия Морфея, и хрен ты меня добудишься.

— Собирайся! — рассмеявшись, бросил в трубку и скинул вызов.

Приехал он действительно быстро, я едва успела намарафетиться.

— Мне немного некомфортно. Мое присутствие, действительно, уместно? — спросила, когда машина уже въезжала в элитный коттеджный поселок.

— Не волнуйся. Анна редко кого-то приглашает, а если и делает это, то ее гости исключительно люди, которые ей симпатичны. Вот Елизавета, вторая жена Александра Павловича, та дружила со всеми подряд, бесконечные тусовки, нескончаемый поток гостей и новых знакомств, что порой создавало большие сложности для ее мужа.

— Ты знаком со всеми женами Александра Павловича?

— Увы, да, — Вернер ухмыльнулся и, протянув руку, накрыл мое запястье своей ладонью. — Он и мой отец давно дружат, да и мы с ним в хороших дружеских отношениях.

Трехэтажный коттедж впечатлял своим видом и размахом, уже внешне говоря всем, что в его стенах живет отнюдь не простой человек. Анна нас встретила сама, хотя в таком домище определенно должна была водиться прислуга. Да, когда ты не относишься к подобному классу людей, то определенные шаблоны существуют в сознании. Но все же, представить Анну за плитой, готовящую ужин для мужа, не представлялось для меня возможным.

Домработница действительно имелась, но к моему удивлению всего одна.

— Куда дела Татьяну Николаевну? — улыбнулся Марк, увидев Анну, встречающую нас в холле, прихожей или коридором это помещение язык не повернется назвать, у меня квартира по размерам меньше.

— На стол накрывает. Проходите…

После довольно вкусного и приятного ужина мужчины скрылись за дверью кабинета Александра Павловича, а мы переместились на веранду; остекленная, утопающая в зелени и разнообразии цветов она впечатляла: плетеные кресла из ротанга с уютными пледами и горячий кофе, поданный нам заботливой Татьяной Николаевной. Не передаваемая атмосфера…

— Люблю это место в доме, — потянувшись за своей чашкой, произнесла Анна, читая в моих глазах нескрываемое восхищение.

— Наверное, мне даже не стоит говорить, что тут просто невероятно и нереально волшебно, словно сошло все со страниц какого-то английского романа.

— Ранним осенним утром, если распахнуть двери в сад, действительно создается подобное впечатление, — она произнесла это с некой мягкостью, что снова отчетливо проявило ее какую-то непричастность к тому обществу, которое мне удалось увидеть тогда в ресторане.

Анна вообще оказалась очень приятным и начитанным собеседником: спокойная, рассудительная, ни разу не сболтнувшая и не спросившая ничего лишнего. Но, тем не менее, из нашей беседы я почерпнула кое-какую информацию; оказывается, что у Вернера есть определенные трудности с производством и Александр Павлович старается ему помочь. Этот маленький пазл прояснял некоторые детали, которые до сих пор не давали мне покоя: такие, как его нежелание заключать со мной контракт по поставкам, «для меня ветра сейчас не попутные», его безотказность на приглашения Александра Павловича и периодические пропадания с радаров на пару дней, а то и больше. Но, думаю, Анна сказала это, будучи уверенной, что с Марком мы находимся в очень близких отношениях и я в курсе происходящих событий. Я уверено кивнула, «мол, да конечно», поддерживая это заблуждение.

В сторону дома мы выехали довольно поздно; на небе уже светил желтый диск луны, а в воздухе пахло перегретым за день асфальтом. Марк был напряжен. Это читалось в его взгляде и позе тела, но он пытался это сгладить, отвлекая то ли самого себя, то ли меня, дабы не задавала лишних вопросов. Я и не собиралась… Не тот уровень доверия и отношений у нас. Да и нужны ли мне вообще с ним отношения, я до сих пор не определилась, а определяться, по-видимому, надо, так как с каждой встречей грань становилась все тоньше.

— В пятницу у Калинина мальчишник, меня пригласили, — сказано как-то невзначай, и я, расслабленная и витавшая в своих мыслях, не сразу сообразила, что вся гамма чувств моментально отразилась на моем лице.

Вернер тем временем повернул во двор моего дома, притормаживая у подъезда. Я понадеялась, что полумрак в салоне автомобиля не дал ему считать весь шквал эмоций на моем лице, вызванный упоминанием Романа в контексте его предстоящей свадьбы.

— Хорошо повеселиться, — ответила бесцветным голосом, провально пытаясь изобразить благожелательность.

— Что у тебя с ним? — повернулся в пол оборота, изучающим взглядом скользя по моему лицу. А мне захотелось как-то нервно рассмеяться.

— Знание правды зачастую приносит лишь разочарование и неприятности, — усмехнулась от собственного понимания, что объяснить свою ненормальную тягу к почти уже женатому мужчине кроме как собственной шизой и помешательством никак не могу.

— Так солги мне, — мягко проведя костяшками пальцев по моего плечу. Требуя хоть какого-то ответа и шага навстречу.

Вполне логичное окончание сегодняшнего вечера: два уставших человека, ночь, полумрак в салоне автомобиля и желание человеческого тепла пусть и обернутого в ложь.

— Это то, чего ты жаждешь? — взгляд в глаза, и его пальцы мягко скользнули по моей шее, словно спрашивая разрешения.

— Моя жажда в ином, — мой взгляд на его рот, и снова утопая в темном аду его глаз. А в следующее мгновение горячее дыхание на нежной коже и губами по губам, нежным настойчивым шелком разливая пламя и бурлящий огонь в венах, распыляя, иссушая и наполняя таким нужным и необходимым…