Принцесса моих кошмаров - Лина Мур Страница 128

Так завидую тем, кто рождён бессердечным и просто принимает весь мир, как данность. Почему же я другая? Почему мне мало? Именно мало роскоши, я хочу большего. Хочу оживать, хочу кричать, хочу ревновать, хочу чувствовать, хочу сгорать, хочу целоваться до корок на губах! Хочу большего! С этой стороной своей натуры я никогда не была знакома. Никогда, и от этого внутри меня просыпается азарт, притягивая к опасному склону.

Шанс… всего лишь шанс. Для кого-то это прекрасная возможность, и любой из таких, как я, ухватился бы за него, чтобы развлекаться до тех пор, пока не затошнит. Обычно мои сверстники так и поступают, пробуют всё, что им предлагают, а я не могу. Не для меня это, ведь так смертельно. Я не просто богатая студентка, а глава сестринства. Это огромная ответственность и вечное клеймо. Я должна поддерживать свой авторитет, даже если не желаю. Только так я смогу здесь выжить, лишь так смогу вытерпеть всё это дерьмо и освободиться. И Рафаэль такого никогда не примет, никогда не смирится с тем, что прописано в постулатах моей должности, а Оливер всегда поймёт, потому что он из моего мира, ближе ко мне. Но почему же их губы, голос, шёпот, слова и аромат так отличаются? Почему один, идеально подходящий мне, не может заставить моё тело дрожать от незнакомого возбуждения, когда от одного вида второго у меня стягивает всё внутри и влечёт к нему безоговорочно? Химия? Не верю я в это. Ни во что я больше не верю.

Тяжело вздыхая и снова пребывая в мрачных и отнюдь не радужных мыслях, не соответствующих моему возрасту и счёту в банке, обматываюсь полотенцем и протираю волосы. Прислушиваюсь, убеждаясь, что Рафаэль так и не появился. С кем он? С ней? Не могу побороть это чувство… зависти, да… чёртова зависть оттого, что эта сучка может дотрагиваться до него, когда захочет просто болтать. И меня радует, что на вечеринке его не было, а она искала его. Я всё вижу и замечаю, даже если не хочу этого.

Кусок чёрствого хлеба.

Так меня ещё никто не называл, не сравнивал с самой доступной для меня едой, а для него всё иначе. В этом и проблема. Мы никогда не поймём друг друга, какой бы химии между нами ни возникло. Мы слишком разные, чтобы у нас был шанс.

И, неужели, я, правда, чёрствая? Я? Да я участвую в сотнях благотворительных акций, вхожу в комитет по защите популяции амурского тигра, и дала старт нескольким ребятам, к примеру, той музыкальной группе. Я не чёрствая… иногда, изредка, согласна, но не постоянно. Он же знает об этом, так почему для него я кусок чёрствого хлеба? Сейчас мне уже не кажется это очень глубоким описанием моей личности, это даже немного обидно, как и то, что у Рафаэля всё ассоциируется с едой. Вяленое мясо. Вот это цинично, кстати, очень цинично. Он, вообще, не относится ни к чему серьёзно, у него везде пища! Наверное, потому что он знает, что такое голод. Ох, если я сейчас разовью эту мысль, то приду совершенно не к тому, что уже отвергла. Лучше не стоит, очень даже не стоит, потому что в голове я уже представляю его под таким холодным дождём, какой бывает в Лондоне зимой. В грязной одежде, в каком-то закутке среди мусорных баков и бездомных он вырывает из рук прохожего пакет с продуктами, чтобы забиться в угол и поесть.

О, господи, хватит. Это уже больше похоже на идиотизм.

Мотаю головой и поднимаю взгляд на запотевшее зеркало. Я всё ему сказала. Я отказала. Чётко ответила «нет», и думать не следует о глупостях вроде его будущего. Меня не касается судьба Рафаэля и его жизнь. Не замечать, обходить стороной, и снова всё наладится. Я вновь потеряю ту искру, которая до сих пор ещё не истлела во мне и превращусь в подобие моей биологической матери. К сожалению, такой исход неизбежен.

Открываю дверь в свою спальню и вхожу в неё, поправляя кончик полотенца, заправляю его на груди. По моей спине пробегает лёгкий холодок, а затем вся кожа покрывается мурашками. Резко поворачиваюсь. Сердце срывается на бег. Мысли вылетают из головы. Ноги прирастают к полу.

– Привет, – слабо улыбаясь, Рафаэль поднимается из моего уютного и любимого кресла.

– Что ты здесь делаешь? – Выдавливаю из себя, пока он лениво оглядывает мою фигуру, облачённую только в одно полотенце. Короткое полотенце, едва прикрывающее обнажённые ягодицы. Меня бросает в жар.

– Я хотел обсудить то, что произошло вчера, – отвечает Рафаэль, когда наши взгляды встречаются. Снова? Он издевается надо мной? Сначала назвал куском чёрствого хлеба, а теперь решил добить меня?

– Нет, подожди, не ругайся и не кричи, потому что я пришёл с миром, – быстро добавляет Рафаэль.

– То, что я сделал и сказал, вышло за рамки даже моего понимания. Не знаю, возможно, это пиво, которое выпил с Белчем на трибуне во время игры, или его травка так на меня повлияла, и я выставил себя полным придурком, унизившимся перед тобой и покаявшимся в своих гнусных и низменных желаниях. Но я не хочу больше мусолить то, что происходит между нами. Ты права, это какой-то бред, ведь мы с тобой очень разные и принадлежим к разным мирам. Да и высыпаться хочу. После воскресной ночи я специально возвращался очень поздно, чтобы не встречаться с тобой, избегал тебя, а теперь просто устал. Хочу спать в своей кровати и не опасаться очередной пустяковой ссоры с тобой из-за несуществующей ревности или чего-то ещё. Так что предлагаю всё забыть и больше не возвращаться к обсуждению моих слов и поступков в прошлом.

Что? Он серьёзно? Несуществующая ревность? Пиво? Травка? Бред? Он называет химию, которую возносил, как манну небесную, бредом? Он обалдел совсем?!

– Забыть? – Прищурившись, переспрашиваю его.

– Да, Мира, просто забыть о том, что мы целовались под воздействием алкоголя, и вернуться к нормальному общению, как в парке, к примеру. И в знак своих извинений за моё ужасно оскорбительное к тебе отношение, я принёс тебе на ужин салат, – Рафаэль указывает рукой на стол, на котором ранее я не заметила тарелки с приборами.

– На самом деле его девочки приготовили и уже несли сюда, когда я вошёл в дом. Ну я предложил им захватить салат с собой, потому что всё равно шёл в комнату. А потом решил, что надо как-то разрядить существующее напряжение между нами, в котором я тоже виноват. Ты согласна? Примешь мои извинения со странным салатом, в котором валяются мёртвые маленькие осьминожки, и не будешь напоминать мне о моих словах и вчерашних глупостях? – Он с такой надеждой в лучезарных серо-зелёных глазах смотрит на меня, что меня мутит.

Я в шоке. Нет, конечно, это именно то, о чём я его просила и упоминала, но… как-то неприятно. Меня это даже злит, раздражает, и хочется ударить его, снова закричать и выставить вон. Но тогда это будет означать, что ему удалось оскорбить меня, и я не хочу ни о чём забывать, и выставлю себя глупой и наивной дурочкой. Вообще, ещё решит, что он мне нравится, возможно, даже больше, поэтому мне остаётся лишь сухо кивнуть, не произнося ни слова.

– Фуф, отлично, – радостно выдыхает он.

– Ещё я хотел сказать, что больше твоей героини нет в моих комиксах.

Что? Ты лишил меня и этого места?!

– В общем, герои понимают, что между ними никогда ничего серьёзного не будет, да им это и не нужно, так что твой прототип принимает предложение руки и сердца от своего парня, а мой находит другую девушку, которая поможет ему пережить это время, – тараторит Рафаэль.