Его одержимость - Astra Maore Страница 12

Я надеюсь, они все каким-то чудом справятся. И мне тоже нужно быть сильной ради них.

«Рейес платит твоей семье». Вот и пусть платит.

Я заглядываю в тумбу. Там, правда, журналы и книги. Сплошное женское чтиво про домашнее хозяйство, одежду и любовь.

Интересно, это выбор Рейеса или Луисы? Скорее уж ее. Такая издевка, чтобы я приобщалась к роли постельной игрушки…

Но мне придется чем-то занять себя, чтобы не сойти с ума.

А еще мне придется принять Рейеса как мужчину.

Его хмурое лицо так и стоит у меня перед глазами. Густые брови сведены к переносице, а губы напряжены. Рейеса будто что-то мучает.

Ну уж точно не я его мучаю! Этот демон и не подозревал обо мне до сегодняшнего утра.

Я пытаюсь найти хоть что-то хорошее в его мускулистой мощной фигуре и не могу.

Вся его чудовищная сила направлена против меня. Она — сплошное унижение.

Я понятия не имею, когда Рейес опять явится меня насиловать, зато ненавижу его всей душой.

Но вечером приходит только Луиса с овощами на ужин.

Неужели Рейес забыл обо мне? Может, он занят бандитскими делами и позже явится?

Или он насилует кого-то вместо меня?

Я не желаю ни одной девушке своей участи, но как представлю, что он будет издеваться только надо мной одной, чуть не выташниваю ужин на пол.

Я не могу. Я не вынесу. Быть единственным интересом Диего Рейеса — невозможно. Невероятно ужасно.

Промаявшись весь вечер и пытаясь что-то читать, я ворочаюсь в кровати с мыслями о слабых местах Рейеса. Кто бы о них рассказал… Не Луиса же. Мне надо быть сильной, но никто здесь мне не поможет.

А потом я проваливаюсь в черноту.

* * *

Я дома. Родители вернулись, и все мы собрались отпраздновать их приезд. Ждем только Мерседес с семьей. Они опаздывают. А потом я слышу на крыльце тяжелые мужские шаги и встаю, чтобы открыть дверь.

Открываю и замираю: на пороге не муж Мерседес, а дьявольский Диего Рейес.

Он смотрит на меня чудовищно жуткими глазами, бросает мне за спину увесистый кошелек с монетами, а потом больно дергает меня за руку на себя.

— Подъем, чика. Пора работать.

И он подхватывает меня на руки и уносит прямо из дома, а я пытаюсь кричать, но вдруг понимаю, что я уже не дома.

Вокруг полнейшая темнота, зато адский Рейес — настоящий. Он поднял меня на руки и куда-то тащит.

Я плохо вижу в темноте и ничего не понимаю. Только слышу, как деревянная дверь с грохотом ударяется о стену. А в следующий миг меня пронзает сильной болью.

Мое лицо протыкают сотни копий, и я понимаю, что больной ублюдок зачем-то затащил меня в душ.

Я пытаюсь увернуться и вырваться из его хватки, но не могу даже рот открыть — иначе захлебнусь.

Рейес шарится в темноте, и ледяная вода становится теплее.

— Проснулась, чика. Мокрая вся, — его голос хриплый и жуткий, как у животного.

Неужели он опять пьян? Я знаю одно: осыпать Рейеса проклятиями бесполезно. Иначе он снова взбесится и меня изнасилует. И теперь это будет намного больнее, по незажившей ране.

Надо сделать что-то другое, но что?!

Я отворачиваюсь от забивающих нос и рот струек воды и говорю:

— Ты тоже мокрый…

Получается слишком хрипло и как-то чрезмерно чувственно. Дьявольщина.

— Нужно раздеться, да? — его шепот обжигает мою кожу. — Погоди, чика. Сейчас.

Рейес, не спуская меня с рук, выходит из-под воды и нашаривает на стене выключатель.

Комната озаряется светом и я понимаю, что в темноте было лучше. Потому что под платьем на мне ничего.

И сейчас вся моя грудь облеплена тонкой мокрой тканью, а соски торчат от холода. Только для этого извращенца холод никакая не причина.

Его взгляд сгущается до невозможности. Я чувствую его на своей коже, как будто Рейес трогает ее руками.

— Соблазняешь меня, чика? Хочешь, чтобы о тебе думал? — хрипотца в его голосе пугает.

— Нет, — я мотаю головой, — ни в коем случае! Не надо обо мне думать!

— Тогда зачем ты сказала?.. А, забудь. Раздевайся, — он резко спускает меня с рук только затем, чтобы рвануть ткань платья. Это ужасно неприятно и больно.

А затем Рейес внезапно раздевается сам. Стягивает мокрую одежду и бросает на пол, а я невольно замираю, глядя на развитое мускулистое тело. Бронзовое, с перекатывающимися под кожей крепкими мышцами.

И то, что Рейес возбужден, к сожалению вижу тоже слишком хорошо. Его член пугающе огромный. Слишком большой для меня.

Меня начинает бить крупная дрожь.

— Я не… хочу.

— Мне плевать, — Рейес не дает мне опомниться. Сдергивает платье короткими резкими движениями, заставляя меня замереть от ужаса и стыда.

А затем берет с полки одну из бутылочек и выливает ее содержимое себе на голову. В воздухе разливается сильный аромат парфюма.

И, глядя мне в глаза, Рейес растирает мыло по своим волосам и телу.

Это странно и пугающе дико.

— Улыбнись.

Мне кажется, я ослышалась? Я стою, прикрывшись руками, пока мужчина напротив меня моется. А в его черных глазах все пламя ада.

— Тебя нужно учить послушанию? — вопрос давящий и ледяной.

Как же жутко… Я вообще перестаю понимать Рейеса. Зачем ему моя улыбка? От него уже не пахнет алкоголем, но, наверное, он все еще не в себе.

А я выдавливаю из себя жалкое подобие улыбки, ужасно опасаясь, что иначе Рейес меня ударит.

Он качает головой.

— Никуда не годится. Сполоснись, — он будто готовит меня к чему-то жуткому.

Сам уже вымылся и вытирается одним из больших полотенец.

— Что… сполоснуть? — чувствовать его взгляды на себе отвратительно, но, похоже, Рейес не собирается никуда выходить.

— Все. Только недолго, чика. Иначе я вымою тебя сам.

Я быстро расплетаю косы и тянусь к бутылочкам. Хочу отвернуться, но понимаю, что не видеть Рейеса, который в любой момент может наброситься на меня со спины, еще хуже.

Моюсь очень быстро. Мне чудовищно стыдно касаться себя на виду у этого мужчины. Но мочалки нет. И ослушаться дьявола нельзя. Вся моя кожа кажется ужасно чувствительной.

А Рейес стоит, обернув полотенце вокруг бедер, и не спускает с меня жутких глаз.

Ладно. Пусть он смотрит. Только пусть он никогда меня больше не трогает.

Но моим наивным надеждам не суждено сбыться.

Когда я заканчиваю мыться, Рейес сам выключает воду. А затем вдруг принимается меня вытирать.