Греховный соблазн - Сьюзен Джонсон Страница 11

Некоторое время стоявшую в комнате тишину нарушали только звуки тяжелого дыхания. Наконец маркиз открыл глаза.

— Покрывало розовое, — сообщил он. Ресницы Кристины медленно поднялись.

— И балдахин тоже.

Его взгляд остановился на ее лице.

— Привет.

— Теперь, когда я вернулась на этот свет, — пробормотала она, жмурясь от удовольствия, — и тебе тоже привет.

— Бывают в жизни минуты, — объявил он.

— Теперь я знаю, почему Лулу делает то, что делает.

Макс чуть поморщился при мысли о том, что она может последовать примеру Лулу.

— Я бы не советовал.

— Почему вдруг? — весело осведомилась Кристина. — Странно слышать такое от человека твоей репутации.

— Не важно.

Он и сам не знал, почему так вскинулся.

— Наверное, потому, что остальные мужчины на тебя не похожи.

— Я не это имел в виду.

Но, чувствуя себя в блаженном единении с миром, она оставалась равнодушной к словесным изыскам, пояснениям, и сомнения были ей неведомы.

— Обещаю не задавать трудных вопросов. За исключением, возможно, одного, — с сияющей улыбкой объявила Кристина. — Позже. И если не посчитаешь меня чересчур дерзкой, я бы сказала, что на тебе слишком много одежды.

— Прошу прощения, мне казалось, что кто-то требовал, чтобы я действовал со всей скоростью.

— Ах, — засмеялась Кристина, — я ничем не лучше Лулу. У тебя когда-нибудь была возможность сначала снять сапоги?

Это был не тот вопрос, на который он приготовился ответить.

— Дай мне минуту отдышаться, и я их сброшу.

— Извини за то, что так настаивала, но все казалось таким чудесным, и я боялась, что потеряю эти восхитительные ощущения и больше никогда не почувствую… видишь ли, со мной никогда не бывало раньше такого, поэтому я просто не могла остановиться и переждать в надежде, что, может быть…

Кристина смущенно замолчала.

— Понимаю, — кивнул он, пытаясь скрыть удивление. Либо князь не желал дарить жене наслаждение, либо считал секс средством самоудовлетворения и не обращал внимания на партнершу. Хотя, зная Джину… весьма сомнительно, что она способна простить любовнику подобный эгоизм.

— Поэтому, если ты не слишком… э-э… устал и не хочешь уйти или что-то в этом роде, я хотела бы сделать это еще раз. При условии, что ты не против, — быстро добавила она с видом ребенка, просящего второе пирожное.

— Почему же мне быть против?

Ее глаза широко распахнулись. После секса Ганс немедленно покидал ее спальню.

— Правда? Ты — олицетворение соблазна.

— И ты тоже, — шепнул он, глядя на нее. Ее щеки пламенели от страсти, светлые волосы лежали непокорными завитками на висках. Она выглядела свежей, как утренняя роса, уязвимой, словно молоденькая девушка, и в нем снова возникло безрассудное желание защитить ее.

— Я так рада, что ты пригласил меня на прогулку.

Макс ответил не сразу, потому что, кроме природной сдержанности, предвидел многие трудности, связанные с совсем иными, чем секс, проблемами. И главные из них — безоговорочная симпатия… или того хуже — привязанность.

— Не волнуйся, — заверила она, поняв, о чем он думает, — я не стану навязываться.

— Дело не в этом. Просто я…

— Просто на тебя большой спрос. Я понимаю.

— Нет. Просто ты притягиваешь меня сильнее, чем хотелось бы, — выпалил Макс, спрашивая себя, в уме ли он.

Недаром искренность всегда считалась страшным недостатком в амурных делах.

— И ты терпеть не можешь эмоциональных проявлений. Ясно. Я не буду ничего требовать, хотя, если не слишком рассердишься, я все еще горю и пульсирую этой восхитительной ноющей болью и хочу тебя очень сильно и очень скоро, — призналась она, наморщив носик. — Прости. И это после того, как я пообещала не быть требовательной!

Макс рассмеялся.

— Не стоит извиняться. Я более чем счастлив угодить даме.

Еще будет время анализировать причину непонятных чувств после того, как он ею насытится.

— Я была бы крайне благодарна, — улыбнулась она. — Не очень разозлишься, если я поцелую тебя? Я испытываю поистине всепобеждающее желание целовать тебя, касаться, держать в объятиях и остаться с тобой в этой кровати навсегда, и…

Он заставил ее замолчать поцелуем, желая того же, что и она, хотя на этот раз секс был не просто сексом, хотя после придется докапываться до источника столь нежных чувств, хотя слово «навсегда» должно было бы напугать его до чертиков…

И когда он спустя долгое время отстранился, Кристина прошептала:

— Как ты можешь вызывать во мне такие ощущения всего лишь поцелуем?

Он не знал. И совершенно не понимал, отчего нельзя отнестись к этому свиданию как к одной из многих постельных битв.

— Сейчас вернусь, — пробормотал он и поднялся, думая, что следовало бы немедленно уйти — от нее, из этой комнаты, из дома Шейлы.