Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья - Иман Кальби Страница 10

Но карты легли иначе… Когда, через пару месяцев, после рождения Удея, ей позвонили с предложением, занять кресло главного редактора турецкого «Лога» – популярнейшего женского журнала о моде и стиле, она без колебаний согласилась… Карьера гламурного редактора, очень подходила супруге видного бизнесмена, уверенно и стремительно вошедшего на турецкий рынок. Да и Мадлен самой, было интересно освоить новую профессию. Не без гордости, входя в очередной вираж на серпантине, и, оглядываясь мысленно назад, девушка про себя отмечала, что за полгода сумела полностью пересмотреть редакционную политику и информационную концепцию «Лога», выведя его в топы, самых покупаемых изданий в стране. Теперь, его страницы открывали женщинам дверь не только в мир модных трендов грядущего сезона, но и рассказывали о психологии, истории, политике в доступной, но интеллектуальной форме… Яркая внешность Маду, красивый муж, громкая фамилия и природный талант, за считанные месяцы сделали ее видной представительницей турецкого светского общества, желанное на всех мероприятиях и вечеринках. Она была успешна и любима в Турции, а когда начала потихоньку еще и говорить на турецком, ее популярность возросла вдвое… Правда, гламуру вечеринок, молодая мамочка предпочитала общение с малышом, и это, забавнее всего, тоже только придавало ей очков в глазах турецких женщин, как и она, стремящихся по большей части успеть и карьеру сделать, и реализоваться в личной жизни…

Скучала ли она по тем временам, когда была возможность с головой уйти в изучение той или иной скользкой, политической темы, выискивая компроматы на видных политиков и распутывая запутанные коррупционные схемы… Наверное, да… Человек, обычно выбирает такие специальности по призванию… Ей, не хватало чувства погружения в чужие тайны, вкуса азарта докопаться до истины, пролить свет на несправедливость, или, наоборот, найти факты, оправдывающие человека, пусть в глазах общественности он и выглядел мерзавцем… Девушка чувствовала себя особенной, вне системы, над добром и злом… Поэтому и выбрала когда- то такой псевдоним … «Ясемин»– на древнесирийском – это не только название царя дамасских садов жасмина, это еще и целая философия… На языке цветов «жасмин» означал упорство и гордость, нежелание быть, как все, нежелание подстраиваться под общепринятые правила и каноны, нежелание пасовать и сдаваться, пусть силы были и не равны. Мощь жасмина была не в его яркости или толстых стеблях, этот цветок был нежным и хрупким, но всего один его небольшой куст, был способен наполнить своим благоуханием всю улицу… Ее псевдоним теперь стал историей, личной историей… И о том, что Маду делала, чем занималась, какой была до всей этой истории с Анваром, напоминала теперь, только татуировка на ноге, в виде ветки любимого цветка, о смысле которой знала только хозяйка…

И тем не менее, Мадлен была рада видеть себя такой, какой была сейчас… Это была ее реальность… Нормальная реальность… Без иллюзий… И пускай в ней не было места любви к мужчине, зато была неограниченная любовь к сыну… Была любовь к профессии, открывшейся для нее с новых граней…

Мадлен заехала на парковку так же стремительно, как выехала из дома. Она любила быструю езду… В этом они были схожи с Микаэлом… Хоть в чем– то… На ходу бросила ключи вале– парковщику, улыбнулась, ожидавшей ее у лифта секретарше. Айсу, всегда поджидала начальницу у входа, с кофе, подгадывая время своего прихода, под приезд никогда не опаздывающей Мадлен. Весело здоровались, шутили, на ходу обсуждали все острые вопросы, чтобы при необходимости начать действовать сразу…

– Спасибо, Айсу, на этом всё – подытожила она, когда помощница уже огласила ей приличный список вопросов, требующих внимания Мадлен.

– Есть еще один момент, мадам… Знаете, я уже Вам говорила на выходных… Уже третий раз за последнюю неделю, к нам обращается некая женщина… Немолодая… Она очень просит личной встречи с Вами… Говорит, у нее есть история, которая очень Вас заинтересует с профессиональной точки зрения…

Мадлен вздохнула…

– Кто такая? Артистка, певица? Угасшая звезда, мечтающая вернуть хотя бы кусочек, своей былой славы?

– Вроде бы нет… Я спрашивала у нее в лоб, проверяла даже сама, гуглила – нет… Женщина никак не связана с миром искусства… Но при этом настаивает на встрече, именно с Вами… Я объясняла, что главный редактор редко, сама общается с простыми людьми… Что встреча с Вами маловероятна, что могу, просто, хотя бы в знак уважения к ее возрасту, отправить на встречу одного из журналистов, но она непреклонна…Я бы даже сказала, настораживающе непреклонна… Ей нужны именно Вы…

Мадлен вскинула бровь…

– Наверняка, какая– то ненормальная… Даже страшно иметь дело с такими… Ладно, хамить и отказывать напрямую ей не будем… Веди себя с ней вежливо, но маринуй, Айсу… Может, сама потеряет интерес к нам… Обострение закончится – и, даже не вспомнит про свое маниакальное желание пообщаться с редактором «Лог» …

– Про сумасшествие Вы в точку попали… Я и сама начала думать, что с ней далеко не все в порядке… Крайний раз, она звонила вчера и после дежурной просьбы о желании встретиться с Вами, просила передать странную фразу… Сейчас скажу… Я даже записала… Вот, нашла, – протараторила Айсу, покопавшись во вместительной сумке, и найдя обрывок бумажки из блокнота, – она просила передать: «Я предпочитаю сломаться, но не согнуться» …

Мадлен услышала эту фразу и дернулась… По ее телу побежала дрожь, а щеки, наоборот, загорелись огнем…

Она сглотнула образовавшийся в горле ком… Облизнула пересохшие губы…

– А знаете, что, Айсу… Давайте порадуем старушку, раз она так настырна… Даже если не расскажет ничего дельного, уважим ее старость… Дайте мне ее номер… Я сама наберу, договорюсь о встрече…

– Вы? Сами? – не поверила Айсу своим ушам…

Мадлен попыталась смягчить ее удивление одобрительной улыбкой…

– Так получилось, что у меня не было бабушек… Мать отца я никогда не знала, а мать моей мамы умерла, когда мне было всего пять… Мне было бы приятно пообщаться с этой дамой… Просто как дань памяти тем, кого я потеряла слишком рано…

Анвар

Мужчина стоял у окна с бокалом коньяка, когда ее машина заехала на территорию общего дома. Проследил глазами, как вытащила ключ зажигания, как одновременно выключились фары. Утихла быстрая динамичная музыка, которую было слышно из салона, даже находясь в доме, при том, что на этот раз козырек ее кабриолета был закрыт. Ночью здесь, на возвышении, всегда было ветрено и прохладно. Супруги поэтому и облюбовали данное место– сказочный вид на море, зеленую растительность, прекрасная погода, позволяющая не включать систему кондиционирования, даже летом…

Не прошло и пары минут, как изящные острые шпильки, зацокали по мраморному полу– сначала на террасе, потом внутри дома, отодвинув преграду, в виде стеклянной двери в пол. Их дом был выполнен в минималистичном стиле. Весь из стекла и прозрачный. Благо, что не было рядом ни соседей, ни лишних глаз…

– Ты поздно, – произнес Анвар, застав девушку врасплох, от чего Мадлен дернулась. Он стоял в темноте, полностью скрытый от ее глаз.