Рецидивист - Курт Воннегут Страница 43

Рядом с лифтом был бельведер в викторианском стиле: конторка коммерческого агента и еще одна, для его секретарши. За этой конторкой рыдала какая-то женщина. Утро выдалось такое, что обрыдаешься. И книга у меня выходит такая, что обрыдаешься.

Из-за павильончика вышел, шаркая, старичок — таких ветхих я сроду не встречал. На нем был фрак, брюки в полоску и гетры. Он тут коммерческий агент, так один и занимает эту должность с тысяча девятьсот тридцать первого. Ему-то и поручили выпустить ту парочку славок из тесной клетки своих рук в волшебное пространство холла. Девяносто два года ему, представляете? С виду точно Джон Д.Рокфеллер под конец жизни, или точно мумия. Весь высох, только на глазах какая-то слабенькая роса поблескивает. Но не такой уж он беспомощный, не думайте. Он президент клуба любителей револьверной стрельбы, они по субботам собираются и палят в силуэты, неотличимые от живых людей, а на конторке у него лежит заряженный люгер величиной с хорошего добермана. Все ждет, когда его грабить придут.

— А-а, ты опять, — сказал он, увидев Мэри Кэтлин, а она: ну да, кто же еще?

У нее была привычка каждый день по несколько часов тут проводить. Такой они заключили договор, что она со своими сумками сразу же уходит, если появится покупатель. И еще был в этом договоре пункт, который Мэри Кэтлин взяла вот и нарушила.

— Я тебе сколько раз буду напоминать, — сказал он, — чтобы никого сюда с собой не приводила, чтобы не говорила никому, как тут хорошо.

Увидел, что я тоже сумки тащу, и решил: еще один бродяга по помойкам роется.

— Не бродяга он никакой, — сказала Мэри Кэтлин. — Он в Гарварде учился.

Старичок поначалу не поверил. Понятно, говорит, но все ко мне приглядывается. Сам-то он, между прочим, даже школу не кончил. Когда мальчишкой был, еще не существовало законов, запрещающих детский труд, вот он и начал в десять лет работать на чикагской фабрике компании «Американские арфы».

— Говорят, гарвардцев издалека видно, — прошамкал он, — но по этому типу что-то не скажешь.

— По-моему, ничего такого особенного в гарвардцах нет, успокоил я его.

— Значит, не я один так считаю, — говорит. Очень неприязненно меня рассматривает и явно хочет, чтобы я убрался поскорее. Тут, милый мой, не Армия спасения. — Родился он, стало быть, в президентство Гровера Кливленда. [42]Подумать только!

— Подводишь ты меня, — говорит он Мэри Кэтлин, — таскаешь вот за собой всяких, как не стыдно! Завтра трех притащишь, послезавтра еще двадцать, так, что ли? Милосердие, к твоему сведению, в меру хорошо, в меру.

И тут совершаю я промах, из-за которого под конец дня, который вообще-то должен был стать для меня первым днем на воле, опять окажусь в el calabozo. [43]

— Напрасно вы, — говорю, — я по делу пришел.

— Арфу приобрести желаете? — спрашивает. — Они от семи тысяч долларов и выше. Может, дудочкой полинезийской обойдемся, а?

— Вот вы-то мне и посоветуйте, пожалуйста, где бы к кларнету кое-что докупить, не сам кларнет, а детали. — Очень серьезно я это сказал. Обдумывал фантастический проект, который у меня возник, когда кое-что отыскалось в ящике комода там, в гостинице «Арапахо».

Старичка как током ударило. У него к конторке пришпилен был циркуляр, рекомендующий сразу же позвонить в полицию, если кто спросит детали от кларнета или предложит их на продажу. Он мне потом признался, что бумажку эту уж несколько месяцев назад к конторке прикнопил, «знаете, вроде лотерейного билета, который сдуру купишь». И думать не думал, что билет-то выигрышным окажется. Дельмар Пил — вот как его звали.

Впоследствии Дельмар — воспитанный все-таки человек — подарил мне этот циркуляр, он теперь висит у меня в служебном офисе корпорации РАМДЖЕК. В семействе РАМДЖЕК я Дельмару — начальство, потому что компания «Американские арфы» подчинена моей фирме.

Но когда мы познакомились, никаким я ему начальником не был. И он со мной играл, как кошка с мышкой. Прищурился этак хитренько и осведомляется:

— Вам разные детали нужны или одна какая?

— Да нет, — говорю, — разные. Если правильно понял, вы-то кларнетами не торгуете…

— Неважно, все равно хорошо, что ко мне обратились, поспешил он меня успокоить. — Я всех знаю, кто инструменты продает. Располагайтесь-ка с мадам Икс поудобнее, а я кое-кому по телефону позвоню.

— Очень с вашей стороны любезно.

— Ну что вы!

Кстати, Мэри Кэтлин он только так и называл: мадам Икс. Она ему сама сказала, что ее так зовут. Взлетела однажды к нему наверх, подумав, что за нею какие-то люди гонятся. А он жалел этих бродяжек с сумками, он же христианин, в церковь ходит, вот и не вытолкал ее в шею.

Вижу, та, которая за своей конторкой рыдала, потихоньку успокаивается.

Дельмар подвел нас к скамье, которая от бельведера была далеко, так что мы не слышали, что он в полицию звонит. Усадил нас, заботливый такой.

— Удобно вам? — спрашивает.

— Да-да, спасибо, — говорю.

А он руки потирает.

— Может, кофе хотите?

— От кофе у меня нервы никуда, — сказала Мэри Кэтлин.

— А я охотно, только, если можно, с сахаром и сливками, сказал я.

— Конечно, конечно.

— Что там с Дорис приключилось? — спрашивает Мэри Кэтлин. Это она про секретаршу, которая рыдала за конторкой. Полное ее имя Дорис Крамм. Тоже не молоденькая, восемьдесят семь ей.

По моей подсказке журнал «Пипл» недавно напечатал статью про Дельмара и Дорис, почти несомненно самую старую в мире пару: он начальник, она его секретарша. Трогательная история. А на одной фотографии у Дельмара в руках его люгер: говорит — точные его слова приводятся, — что всякий, кому вздумается посягнуть на собственность компании «Американские арфы», «очень быстро пожалеет, зачем в грабители пошел».

Дорис рыдает, сказал он Мэри Кэтлин, потому что на нее один за другим обрушились два тяжелых удара. Вчера ее уведомили, что она должна немедленно уйти на пенсию, поскольку компания отныне принадлежит корпорации РАМДЖЕК. А в РАМДЖЕКе все служащие, исключая руководство, обязаны уходить на пенсию по достижении шестидесяти пяти лет. Так-то вот, а нынче утром, пока она бумаги на столе раскладывала, принесли телеграмму с известием, что ее племянница — Дорис ей прабабкой доводится — погибла в автомобильной катастрофе, возвращаясь со школьного бала в Сарасоте, штат Флорида: две машины столкнулись лоб в лоб. У Дорис прямых наследников нет, объяснил Дельмар, так что эти дальние родичи для нее очень много значат.