Машина эмоций - Марвин Мински Страница 9

Истерика больше не захватывает его полностью, и он уже может найти способ защитить себя, чувствуя приближение подобного приступа: он бежит к какой-нибудь мягкой поверхности, чтобы пережить судорогу на ней.

Это позволяет предположить, что в мозгу маленького ребенка может работать в один и тот же момент только один «способ думать», поэтому в нем почти не возникает конфликтов. Однако эти младенческие системы реагирования не в состоянии разрешить конфликты, с которыми мы встречаемся по мере взросления. Это заставило наш человеческий мозг эволюционировать к системам высшего уровня, в которых инстинкты, ранее легко различимые, очень сильно переплетаются друг с другом. Но по мере овладения все новыми способностями мы также овладели новыми способами делать ошибки, поэтому нам также нужно разработать новые способы контролировать себя – а это влечет за собой дальнейшее развитие.

Мы зачастую считаем проблему «сложной», когда уже попробовали несколько способов ее решения, но не добились успеха. Однако недостаточно знать, что вы застряли. У вас больше шансов на успех, если вы распознаете, что встретились с препятствием конкретного вида. Ведь если вы сможете диагностировать тип проблемы, с которым столкнулись, это поможет вам выбрать самый подходящий способ думать. И эта книга выдвигает предположение, что для решения сложных проблем наш мозг переработал древние «машины реакций» в более продвинутые машины, которые мы назовем «Машинами Критиков и Переключателей».

Самые простые версии этих машин – это машины «если – действуй», описанные в разделе 1.4. В них, когда «если» определяет ситуацию в реальном мире, «действуй» реагирует с помощью определенного реального действия. Конечно, это означает, что простые машины «если – действуй» – очень ограниченные и негибкие конструкции.

Однако Критики в машинах Критиков и Переключателей определяют ситуации или проблемы внутри разума. Схожим образом Переключатели в этих машинах не просто выполняют действия во внешнем мире, но могут реагировать на психические препятствия, включая и выключая разные ресурсы и тем самым переключаясь на разные способы думать.

Например, одним таким способом думать будет рассмотрение несколько альтернативных вариантов действий, прежде чем выбрать из них какой-то один. Таким образом взрослый человек, встретившийся с чем-то, что может оказаться угрозой, не просто действует инстинктивно – сначала он может обдумать, стоит ли ему защищаться или нападать, с помощью высокоуровневых стратегий выбирая из перечня возможных действий. Таким образом он может сделать сознательный выбор между тем, какую испытать эмоцию – гнев или страх. Ведь если наиболее разумной стратегией покажется запугивание противника, человек может специально привести себя в состояние гнева, хоть и не всегда осознает это.

Позже мы сделаем еще несколько предположений о том, как могут работать различные способы думать, а также как они у нас появляются. Мы знаем, что в детстве наш мозг проходит множество стадий развития. Дойдя до главы пятой, мы сможем выдвинуть предположение, что это приводит к появлению как минимум шести уровней психических процессов; данная диаграмма суммирует наши основные представления о том, как организован человеческий разум:

Нижний уровень этой диаграммы ассоциируется с самыми базовыми типами инстинктов, которыми наш мозг вооружен от рождения (хотя некоторые их них не сразу проявляются в поведении). Верхние уровни обеспечивают идеи, которые мы приобретаем позже и называем этикой или ценностями. В середине – слои методов, помогающих разбираться со всевозможными проблемами, конфликтами и целями; в основном это то, что мы называем повседневным здравым смыслом. Например, на «сознательном» уровне вы можете рассмотреть несколько возможных действий, затем представить себе последствия каждого – и сравнить эти варианты. После этого на «рефлексивных» уровнях вы можете поразмышлять о том, что уже сделали, попытаться определить, были ли принятые вами решения удачными, и в конце концов начать рефлексировать над тем, соответствовали ли ваши действия установленным вами же для себя идеалам.

Мы все наблюдаем за развитием ценностей и способностей наших детей. И в то же время никто из нас не может вспомнить ранние стадии собственного психического развития! Одна из причин, возможно, заключается в том, что в этот период мы разрабатываем способы сохранять воспоминания – и каждый раз, когда мы переключаемся на новую версию, нам оказывается сложно извлечь (или понять) записи, которые мы делали раньше. Возможно, эти старые воспоминания все еще существуют, но в форме, которую мы больше не можем понять – и поэтому не можем вспомнить, как перешли от использования младенческих наборов реакций к более продвинутым способам думать. Мы так много раз перестроили свой разум, что забыли, как чувствовали себя в младенчестве!