Великий Китайский Файрвол - Джеймс Гриффитс Страница 61

Помимо того что Малофеев придерживается консервативных религиозных убеждений, он еще и один из немногих монархистов XXI века. «Монархии живут в истории на протяжении тысячелетий, – объясняет он. – Республике всего несколько веков, однако мы считаем, что монархии – это дело прошлое, а республикам принадлежит будущее». В молодости он состоял в дружеской переписке с великим князем Владимиром Кирилловичем, наследником российского императорского престола, об упразднении которого в 1917 году Малофеев очень сожалеет. После смерти великого князя он начал поддерживать Путина, предположив, что российский президент в один прекрасный день может стать царем⁶⁰⁷.

После протестов, омрачивших третью инаугурацию Путина, Малофеев переключился на интернет-цензуру и создал «Лигу безопасного интернета», чтобы лоббировать составление черного списка сайтов, распространяющих детскую порнографию и другие незаконные материалы. Рунет, по его словам, был самым грязным сегментом интернета среди развитых стран и нуждался в очистке⁶⁰⁸. В качестве образца для подражания он рассматривал Китай с его нулевой терпимостью к порнографии, наркотикам и инакомыслию.

В роскошном конференц-зале, заполненном российской и китайской интернет-элитой, иностранными журналистами и заинтересованными бизнесменами, Малофеев сидел на сцене перед синей картой мира, оформленной в стилистике фильма «Матрица». К нему присоединились Лу Вэй, жизнерадостный и сладкоречивый главный цензор Китая, и Фан Бинсин, широко известный (и ненавидимый) как архитектор Великого файрвола⁶⁰⁹. В заявлении в преддверии форума «Лига безопасного интернета» пообещала, что Лу и Фан поделятся опытом обеспечения кибербезопасности и качества интернет-контента, методами борьбы с киберпреступностью и противодействия новым религиозным движениям⁶¹⁰.

«Свобода – не право, а ответственность, – сказал Лу на форуме. – Безграничная свобода приводит к терроризму и создает угрозу жизни и свободе граждан. Наши страны сталкиваются с мощной информационной пропагандой. Поэтому мы должны уделять серьезное внимание проверке и фильтрации поступающей информации. Без регулирования невозможно противостоять мошенничеству и террористической пропаганде в интернете»⁶¹¹. Российские и китайские цензоры излагали общее ви́дение киберсуверенитета. Министр связи России Игорь Щеголев похвалил китайские компании за то, что они перенесли свои данные на российские сервера (это ключевой элемент доктрины, позволяющей спецслужбам получать доступ к данным иностранных организаций точно так же, как к данным отечественных фирм)⁶¹².

Россия и Китай давно жаловались на доминирование США в основной инфраструктуре интернета и тесно сотрудничали в ООН и на других площадках. Однако этот форум был примечателен тем, что цензоры с обеих сторон рассматривали интернет как поле битвы, где Вашингтон стремится дискредитировать и уничтожить своих врагов. «Правительство США напрямую контролирует американские интернет-компании, – сказал Фан. – Другие страны не имеют права вмешиваться во внутренние дела». Малофеев сравнил эту ситуацию с космической гонкой. Советский Союз был первой страной, запустившей спутник на орбиту, но он не претендовал на управление космосом. Так почему же США продолжают управлять интернетом лишь потому, что он был изобретен на американской земле? Он обвинил США в ковбойском отношении к интернету: что нашел, то мое⁶¹³. По итогам конференции «Лига безопасного интернета» опубликовала заявление, в котором китайский интернет восхвалялся как самый передовой в мире⁶¹⁴. Китайские цензоры, по словам представителей «Лиги», успешно решили одну из самых насущных проблем современной индустрии передачи данных – проблему блокировки вредоносного трафика.

В результате украинского кризиса и последовавших за ним санкций и обвинений со стороны Запада в адрес России Кремль оказался ближе к Пекину, чем когда-либо за последние десятилетия. Поначалу речь шла только об экономической поддержке: Китай охотно тратил миллиарды долларов на российский газ. Форум, организованный Малофеевым, показал, что в кулуарах совершались и другие сделки. По итогам протестов после выборов 2012 года Кремль осознал, насколько несовершенен его аппарат цензуры, и, вероятно, заинтересовался китайским опытом. В первое время значительная часть сделок осуществлялась через Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) – загадочную коалицию Китая, России и четырех бывших советских республик. Уже почти десять лет ШОС в основном ведет информационную войну и лоббирует международные ограничения на распространение информации, вредной для духовной, нравственной и культурной сфер других государств, которую она рассматривает как угрозу безопасности⁶¹⁵.

В 2015 году Россия и Китай подписали «киберпакт о ненападении», пообещав не взламывать серверы друг друга и объединить усилия для продвижения идеи киберсуверенитета. Желание Кремля создать российский файрвол обострилось после публикации в апреле следующего года Панамских документов, которые указывали на связь виолончелиста Сергея Ролдугина, с миллиардами долларов, хранящимися на офшорных счетах⁶¹⁶. Путин назвал эти разоблачения заговором США, а глава российского антикоррупционного ведомства Александр Бастрыкин заявил, что страна должна следовать примеру Китая в борьбе с беспрецедентным информационным давлением со стороны Запада⁶¹⁸.

Подписание пакта выходило за рамки обычной поддержки со стороны китайского правительства. Нескольким корпорациям, например телекоммуникационному гиганту Huawei, основанному бывшим инженером НОАК Жэнь Чжэнфэем, было предложено купить технологии цензуры, необходимые для превращения российского интернета в подобие китайского⁶¹⁹. Российские специалисты по информационным технологиям о технологическом отставании своей страны. Один из них сказал журналистам: несмотря на надежды отечественных производителей удовлетворить спрос, возникший из-за санкций, мы фактически активно переходим на китайские [технологии]⁶²⁰. Получив в свое распоряжение такие инструменты, российский парламент стал готовить правовую основу для нового Великого файрвола⁶²¹. Был принят закон, обязывающий интернет-провайдеров хранить архивы электронных сообщений, предоставлять спецслужбам доступ к зашифрованной переписке и мессенджерам, а также передать Кремлю контроль над всем обменом данными через интернет. Таким образом вокруг российского интернета выстраивалась четкая граница, которую можно было легко контролировать⁶²². Это была ошеломляющая трансформация интернета, прежде столь же свободного и открытого, как в любой другой стране. Трансформация, о которой давно мечтали в Кремле, стала возможной лишь при активной поддержке со стороны Китая.

* * *

Советский Союз сделал свои первые шаги в интернете в 1990 году, за год до того как представители консервативного крыла коммунистической партии в ходе путча попытались сместить генсека-реформатора Михаила Горбачева⁶²³. В начале десятилетия страна сильно отставала от Запада, который ввел жесткие ограничения на импорт компьютерной техники, оставив советских инженеров с жалким подобием новейшего оборудования. Технологический разрыв стремительно увеличивался⁶²⁴.