Лабиринт: искусство принимать решения - Павел Мотыль Страница 57

Почти обескровленные Корлеоне собрали последние силы и в ближайшие месяцы организовали еще одну серию покушений, на этот раз явно направленных против самого государства. Взрывы раздавались во множестве итальянских городов, включая Рим и Флоренцию, где в результате подобного теракта сильно пострадал Палаццо Веккьо и его бесценная коллекция ^[131]; тогда пять человек скончались и сорок восемь получили ранения. Но гораздо сильнее Италию шокировали два других преступления, растоптавшие последние принципы и табу. Во-первых, слова Иоанна Павла II глубоко задели Корлеоне. В отместку 27 июля 1993 года они устроили взрыв в Базилике Сан-Джованни-ин-Латерано ^[132], а затем, менее двух месяцев спустя, убили священника Пино Пульизи ^[133], гневно обличавшего мафию в своих проповедях. Корлеоне открыто пошли против церкви, чего глубоко религиозные сицилийцы простить им не могли. Но своего пика народный гнев достиг, когда гангстеры похитили одиннадцатилетнего Джузеппе ди Маттео, сына раскаявшегося pentito Сантино ди Маттео. Мальчика держали в плену почти два года, а затем задушили и растворили его тело в кислоте. Такое заставило даже бывалых мафиози сказать «хватит!», и число решившихся нарушить омерту возросло почти до 500. Полиция и карабинеры тем временем успешно отлавливали оставшихся на свободе гангстеров, полностью уничтожив совет «Коза ностра». Среди задержанных был и организатор убийства Джованни Фальконе и похищения Джузеппе ди Маттео – Джованни Бруска по кличке Свинья. В 1995 году был задержан и Леолука Багарелла, пытавшийся после поимки Тото Риины возглавить «Коза ностра» и стать новым боссом всех боссов.

Спустя долгие годы пустых заверений, что «мафии не существует», власти впервые со времен Муссолини провели эффективные и масштабные операции, в результате которых «Коза ностра» перестала существовать в прежнем своем виде. Но успех этих операций во многом стал возможен благодаря Тото Риина, который пренебрег фундаментальными ценностями организации, закладывающими основу исполнения омерты. Если бы не развязанная Корлеоне война между кланами, не взрывы базилик и храмов, не убийства честных судей и священников, не беспрецедентная жестокость в отношении мирного населения острова, то навряд ли появился бы сам феномен pentiti, а все противостояние с мафией, как и прежде, сводилось бы к демонстрации бессилия властей. Во второй половине 1990-х полиция объявила о своей победе в войне с сицилийской «Коза ностра», переключив свое внимание на обретающую все большую силу неаполитанскую каморру.

Но что же все это время делал Провенцано, некогда представлявший интересы Леджо, а затем Риино? А он, как выяснилось, избрал наилучшую из возможных в его положении тактик, позволившую ему избежать ареста в 1990-е. Полиция, разыскивающая Провенцано с 1963-го, столкнулась с тем, что единственное его фото датировалось 1959 годом. В отличие от прочих боссов мафии, Провенцано был человеком скромным и предпочитал держаться в тени. Лучше всего его историю описывает поговорка «тише едешь, дальше будешь»: с поимкой Леолуки Багареллы власть в «Коза ностра» сосредоточилась в руках Провенцано. Первым же решением Провенцано стала стратегия «залегания на дно», то есть полного исчезновения мафии как с полицейских радаров, так и с газетных страниц. Эти шаги были призваны дать организации время восстановить силы и вернуть расположение местного населения. Факты красноречиво говорят о влиянии Провенцано как на Корлеоне, так и на другие кланы: начиная с 1995-го на Сицилии не только прекратилась волна убийств, но и резко снизилось количество случаев мелких преступлений. Новый босс всех боссов понимал, что единственный шанс «Коза ностра» на выживание – это возвращение к прежним ценностям. Например, Провенцано восстановил систему финансовой помощи семьям арестованных гангстеров, отмененную Сальваторе Рииной, и запретил карательные меры в отношении семей раскаявшихся мафиози. Остальные кланы восприняли умиротворяющий характер мер, предпринимаемых Провенцано, с признательностью, так как большинство его решений вело к обоюдной выгоде сторон.

Сам Провенцано называл стиль своего руководства mangia e fai mangiare – «ешь сам и позволь другим». Благодаря такому подходу Провенцано быстро завоевал уважение и авторитет, упрочившие его позиции лидера «Коза ностра», что позволило ему напрямую влиять на структуру и, что еще важнее, культуру всей организации. В 1990-х годах Провенцано показал себя умелым стратегом, выбрав новое направление деятельности для сицилийской мафии. Наблюдая увеличивающееся год от года присутствие на итальянском рынке различных европейских компаний, Провенцано принял решение расширить присутствие «Коза ностра» в сфере услуг и строительства. Подконтрольные мафии компании выигрывали тендер за тендером, контракт за контрактом, а мафия, в свою очередь, щедро благодарила тех, кто принимал «верное решение»; иными словами – «ела сама и позволяла другим». Все были довольны, и «Коза ностра» постепенно вернулась в большую игру, на этот раз в роли бесшумного и могущественного паука, опутавшего своей стратегической сетью тысячи итальянских и зарубежных предприятий.

Провенцано удалось совершить то, что казалось невозможным после разгрома мафии в 1990-х годах: умелыми и продуманными лидерскими решениями возродить исконные ценности и культуру организации.

В своих письмах, которые он отправлял из укрытия близ Корлеоне, новый босс всех боссов назвал семь правил, которым он призывал следовать как своих мафиози, так и членов других семей.