Под парусом в одиночку вокруг света. Первое одиночное, безостановочное, кругосветное плавание на парусной яхте - Робин Нокс-Джонстон Страница 55

Сейчас 10.00. Кодеин немного приглушил головную боль и теперь немного легче, невозможно приподняться с койки, когда голова как наковальня. Не могу понять, что будет с ветром. Какое-то время он дул с северо-запада, это превалирующее здесь направление, но сейчас установился северо-восточный ветер и я думаю, что скоро он опять переменится на северо-северо-восточный. Погода разочаровывает – северо-восточные ветры дуют уже в третий раз после того, как мы обогнули мыс Горн. Еще немного и меня охватит отчаяние. Все, что ни делаю – все невпопад: если опускаю паруса, ветер стихает, а если поднимаю – усиливается. Только подумаю, что легли на правильный курс, меняется направление ветра и снова приходится бежать наверх. Эта беготня на палубу и обратно начинает принимать оттенок бессмысленности. И ради чего все это, спрашивается? После мыса Горн наш средний суточный переход равен 75 милям. Я планировал появиться поблизости Порт-Стэнли, но при дующем теперь норд-осте это невозможно без того, чтобы не потерять время. Я не могу идти правым галсом, рискуя налететь на южный берег Фолклендских островов, а левый галс приведет нас к плавучим льдам. В настоящее время я не осмеливаюсь подходить близко к берегу, так как совершенно уверен: окажись мы вблизи суши, тут же поднимется зюйд-ост и нас понесет к подветренному берегу. Вполне возможно, не будь я таким уставшим, все виделось бы в ином свете.

Добившись некоего подобия балансировки, я завалился в койку и проспал шесть прекрасных часов. День был посвящен ремонту. Я еще раз срастил правый кливер-шкот, который теперь короче уже на 4 фута. Еще одной починки ему не выдержать, что очень печально, поскольку канатов у меня почти не осталось, а перлинь не слишком удобен. Зашил дыру на Big Fellow и проверил грот.

Ветер дует с северо-северо-востока. По моему скромному мнению, настало время проявить себя вестам. Рискуя показаться занудой, все же отмечу, что со времен мыса Горн мы имели по большей части восточный ветер. Чертовская несправедливость.

В половине пятого утра 23-го ветер, наконец, поменялся на западный. К 08.30 он серьезно усилился и я стал брать рифы, в процессе чего была утрачена часть кожного покрова ладоней. Так как кожа на ладонях задубела настолько, что стала напоминать слоновью, потеря осталась почти незамеченной.

Теперь стало уже окончательно ясно, что придется распрощаться с надеждой пройти мимо Порт-Стэнли. Днем мы были в ста милях к востоку от него, мне пришлось бы потерять два дня на то, чтобы подплыть к нему и затем вернуться туда, где мы сейчас находимся. Нельзя попусту жертвовать временем, когда француз дышит в спину. Значит, моя семья не узнает о том, что мне удалось пройти мыс Горн. С другой стороны, я быстрее окажусь дома. Надеюсь встретить по пути судно, которое сообщит о нас.

Вскоре после этого я выяснил причину моей болезни. Поскольку запасы свежей воды сократились до 3/4 галлонов, хранящихся в полиэтиленовых контейнерах, стараясь сохранить ее как можно дольше, я стал для варки кофе и какао использовать дождевую воду. Я держал ее в баке на носу лодки после того, как слил из него испорченную воду. Решив развести ею лаймовый порошок, я впервые попробовал ее некипяченой. Она была мерзкой на вкус. Перестав использовать ее и вернувшись к полиэтиленовым контейнерам, я вскоре выздоровел. Через несколько дней, мы попали под первый после мыса Горн проливной дождь, позволивший пополнить запасы пресной воды. Я собрал около пяти галлонов – месячный рацион без каких-либо ограничений.