Анатомия духа. Семь ступеней к силе и исцелению - Кэролайн Мисс Страница 5

Все мои знания были получены опытным путем и поэтому крайне важны для моего духовного и профессионально-личностного становления. Впрочем, в университетские годы я шла совсем в другом направлении. Лелея честолюбивые замыслы, я изучала журналистику и уже на третьем курсе поклялась выиграть Пулитцеровскую премию еще прежде, чем отмечу свой тридцатилетний юбилей. Но уже на первой работе я была вынуждена признать, что мой план несбыточен, а моих талантов явно недостаточно для того, чтобы сделать успешную карьеру в журналистике.

Я ушла из газеты, но не могла смириться с тем, что моя мечта о карьере писателя так и не осуществится. Не имея другой мечты, я погрузилась в ядовитую, бездонную депрессию, классическую «черную ночь души». В самые ужасные месяцы моей жизни я спала допоздна, а потом сидела на полу своей рабочей комнаты, уставившись в незаконченные журнальные статьи.

Однажды утром, когда я пробуждалась от глубокого сна, все еще в состоянии полусна-полуяви у меня возникло ощущение, что я умерла и вспоминаю свою жизнь. Я была благодарна за то, что моя жизнь закончилась. Когда я в конце концов открыла глаза и поняла, что все еще жива, к горлу подкатил приступ тошноты, и все утро я испытывала разочарование, от которого меня мутило. Полностью изможденная, я вернулась в кровать и попыталась понять, где я просчиталась, когда планировала свою жизнь. В эту минуту в моей голове вспыхнуло воспоминание об одном домашнем задании на уроках журналистского мастерства.

Как неоднократно подчеркивала наш профессор, чтобы точно освещать события, журналист должен быть объективным. Она говорила, что объективность означает эмоциональную отстраненность от предмета репортажа и поиск только тех «фактов», которые относятся к ситуации. Она просила нас представить себе четырех репортеров на углах горящего здания, которые описывают это происшествие. Получается, что каждый репортер оценивает его по-разному. Он может брать интервью только у тех, кто рядом с ним. Преподавательница задала нам такой вопрос: «Кто из репортеров располагает реальными фактами и смотрит с правильной точки зрения? Итак, кто из репортеров видит истину?»

И вдруг это простое домашнее задание из прошлого приобрело для меня огромное символическое значение. Я думаю, что «истина» и «реальность» могут быть не более чем аспектами восприятия. Возможно, я всегда смотрела на жизнь лишь одним глазком и видела здание только с одного угла, и рассказывала о нем другим людям, которым также не хватало глубины восприятия. Я поняла, что должна открыть второй глаз и отойти от этого угла.

Затем мой истощенный и разочарованный ум вернулся назад, к реальности. Через год после окончания университета я уехала из родного Чикаго на сезонную работу в Аляску. Вместе с друзьями я добралась до Сиэтла. Там мы погрузились на паром и поплыли вдоль материка до Хейнса. Никто из нас не спал и поэтому, когда мы добрались до места назначения, у всех перед глазами начали вращаться круги.

В гавани мы встретили человека, который отвез нас на фургоне в местную гостиницу. Мы вошли в комнату и рухнули на кровати. Все, кроме меня, сразу же заснули беспробудным сном. Я была слишком взволнована, чтобы уснуть, и поэтому вышла из гостиницы прогуляться по городу. Водитель фургона окликнул меня и спросил, куда я направляюсь. Я сказала ему, что просто гуляю. Он велел мне запрыгнуть в фургон, так я и сделала, а потом высадил меня перед старым двухэтажным деревянным зданием. «Поднимись на второй этаж, – сказал он. – Там живет женщина. Ее зовут Рэйчел. Иди поговори с ней, а потом я тебя заберу».

В современном Чикаго такое поведение назвали бы просто опасным. Но усталость и восхищение Аляской лишили меня здравомыслия. Поэтому я повиновалась – поднялась по ступеням и постучалась. Дверь открыла старуха-индианка лет восьмидесяти. Она сказала: «Ну, так и быть – заходи. Я сварю тебе чай». Аляска славилась своим этикетом: радушным, дружелюбным и теплым гостеприимством. По-видимому, она не удивилась моему визиту, и я не причиняла ей никаких неудобств. Все было просто: девочка зашла поболтать и выпить чашечку чая.

Мне очень хотелось спать, но когда я села за стол, то мне показалось, что я стою на перекрестке двух миров. Одну половину жилья украшали предметы славянской культуры – лик Черной Мадонны, самовар, русские кружевные занавески. Другая половина напоминала вигвам атабасков: маленький тотемный столб и индейское одеяло на стене.

Подняв голову от самовара, Рэйчел заметила, что я смотрю на тотемный столб.

– Ты умеешь читать тотемы? – спросила она.

– Нет, – ответила я, – даже не думала, что их можно как-то читать.

– Господи Боже мой! Да разумеется. Тотем – это духовный символ хранителей племени, – продолжала Рэйчел. – Посмотри сюда. Животное наверху – это медведь. Дух медведя силен и умен. Он выслеживает свою добычу, но никогда не убивает ради убийства, только ради защиты. Чтобы восстановить свои силы, он надолго впадает в зимнюю спячку. Этот дух управляет нашим племенем. Мы должны подражать ему.

Слушая ее, я пробудилась. Я находилась в обществе хорошего учителя, а хороший учитель сразу привлекает мое внимание.

Рэйчел сказала мне, что в ее жилах течет кровь русских и атабасков, и она живет на Аляске с самого рождения. Она вкратце поделилась со мной своим прошлым и духовными традициями атабасков, с тех пор моя жизнь изменилась навсегда.

– Видишь одеяло на стене? Оно особенное. В нашей культуре изготовление одеял, сочинение песен и вообще какая-либо другая профессия является делом великой чести. Чтобы петь чьи-то песни, нужно получить разрешение сочинителя, потому что в свои песни он вложил свой дух. Если выяснится, что тебе пора умереть (заметьте, она сказала «пора умереть»), ты обязан провести ритуал вместе с тем, кто согласится завершить твою работу, потому что ее нельзя оставить незавершенной и уйти в иной мир. В противном случае ты лишишься части своего духа.

– Женщина ткала одеяло, и во сне к ней явился Великий Дух. Он велел ей приготовиться покинуть эту землю. Она спросила, будет ли у нее еще немного времени, чтобы закончить свою работу, и Дух ответил утвердительно. Прошло два дня. Когда одеяло было готово, женщина умерла. В этом одеяле я ощущаю присутствие ее духа, доброго и мощного. Он дает мне силу.

Рэйчел говорила:

– Человеческая жизнь проста. Люди приходят в мир, чтобы заботиться друг о друге и о своей земле. Потом им дается знак, что их земной срок подходит к концу, и перед тем как уйти в иной мир, они обязаны огласить свою последнюю волю и оставить «это дело». Человек обязан извиниться перед соплеменниками, сложить с себя ответственность перед родичами и услышать от них слова благодарности и любви за то время, что они провели вместе. Все просто.