Секс в Средневековье - Рут Мазо Каррас Страница 48

История, обрамляющая наиболее известное литературное произведение арабского Средневековья – «Тысяча и одна ночь», – также разрабатывает тему женской измены. Этот сборник существует в разных версиях начиная с IX века, хотя до нас дошли копии Позднего Средневековья. Один царь, которому изменила жена, наносит визит брату и видит его жену и служанок в саду, где они занимаются сексом с африканскими рабами. Здесь мы уже наблюдаем миф о сексуальной мощи африканцев, широко распространенный в эпоху рабовладения. Тогда братья отправляются на поиск мужчины, чьи беды еще горше, и встречаются с женщиной, которую джинн заточил в сундуке и которая тем не менее умудрилась изменить ему с сотней разных мужчин. Для царя это уже чересчур: он отчаивается найти в этом мире верную женщину и решает каждый день жениться на новой, а утром после брачной ночи убивать ее, чтобы она не успела изменить ему. Все это продолжалось до тех пор, пока дочь визиря Шахерезада не вызвалась выйти замуж за царя и не начала рассказывать столь захватывающие сказки, что каждое утро он решал сохранить ей жизнь еще на день, чтобы узнать, чем все кончилось. Основной текст «Тысячи и одной ночи» составляют сказки, часть из которых связана с сексуальными эскападами и повествует, например, о ревнивых мужьях, чья ревность была напрасной. Но все эти истории обрамлены мотивом сексуальной ненасытности женщин и неизбежности измены.

Что касается французских фаблио XII–XIII веков, иногда сложно сказать, должна была аудитория сопереживать неверной жене или нет. В одной истории, «Горожанка из Орлеана», друзья и родственники избивают ревнивого мужа, и он им благодарен. Он уговаривает свою племянницу проследить за его женой, и она говорит ему, что его жена собирается ночью принять у себя студента, когда муж будет в отъезде. Муж притворяется, что уехал, но возвращается переодетым. Жена узнает его и делает вид, как будто она приняла его за молодого человека, которого она ожидала; она говорит ему, чтобы он спрятался на чердаке, пока все домашние не заснут. Затем она говорит родственникам мужа и слугам, что ей докучает мольбами о любви какой-то студент и что она заперла его на чердаке. Они избивают человека, которого они считают студентом – хотя на самом деле это ее муж, – и бросают его в навозную кучу. Остаток ночи она проводит с настоящим студентом. Когда на следующий день муж возвращается домой, его племянник говорит, что его жена велела им избить ее потенциального любовника. Он доволен тем, как она уладила вопрос, и больше никогда не ревновал, хотя его жена втайне продолжала видеться с любовником. Возможно, средневековая аудитория не была на стороне жены, но она совершенно точно не посочувствовала бы ее супругу, который получил по заслугам за свою ревность.

С большой вероятностью симпатии аудитории были на стороне женщины в той ситуации, когда молодая женщина вышла замуж за старика – как в фаблио или же как в любовных треугольниках артурианы. Такие истории могут выражать идею о том, что старики не должны монополизировать молодых (и прекрасных) женщин, но здесь слышно и эхо сочувствия по отношению к женщинам, и представление о том, что они имеют право на любовь, которую они вряд ли получат в браке по расчету (каковым с большой вероятностью и являлся брак между молодой женщиной и стариком).

В «Кентерберийских рассказах» Чосера мы несколько раз встречаем довольно сочувственное отношение к прелюбодейкам. В пример можно привести сюжет о Мае и Януарии из «Рассказа купца», где старик выставляет себя на посмешище тем, что женится на молодой женщине. Ее он совершенно не привлекает, что вполне можно понять: