Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных? - Франс В.М. де Валь Страница 46

Еще более поразительными были результаты исследований Вики на нашей полевой станции в Атланте. Эти исследования, рассчитанные на десять лет, мы проводили совместно с Уайтеном, сконцентрировавшись полностью на конспецифичном подходе. Когда шимпанзе предоставили возможность наблюдать друг за другом, их талант к подражанию проявился в полной мере. Обезьяны действительно обезьянничают, что обеспечивает беспрепятственную передачу поведенческих черт внутри группы ^{215}.

Видеозапись Кэти, копирующей ее мать Джорджию, служит хорошим примером. Джорджия научилась открывать небольшую дверцу в ящике и просовывать в отверстие прут, чтобы достать приз. Кэти пять раз подряд наблюдала, как это делает мать, повторяя каждое ее движение и обнюхивая ее рот, когда она доставала награду. После того как Джорджия ушла в другое помещение, Кэти наконец получила ящик в собственное распоряжение. Прежде чем мы успели добавить новые вознаграждения, Кэти одной рукой открыла дверцу, а другой просунула в отверстие прут. Сидя в таком положении, она смотрела на нас, находившихся по другую сторону окна, нетерпеливо постукивая по ящику и ворча, как бы призывая нас поторопиться. Как только мы положили призы в ящик, Кэти немедленно их достала. До этого ни разу не получив вознаграждение, Кэти в точности скопировала последовательность действий матери.

Тем не менее вознаграждение играет второстепенную роль. Подражание без вознаграждения широко распространено в человеческой культуре. Так, мы подражаем прическам, акцентам, движениям танца и жестам. Но оно также обычно у остальных представителей отряда приматов. У макак, живущих на вершине горы Арасияма в Японии, есть привычка тереть камни друг о друга. Молодые макаки приобретают ее без всякого вознаграждения, если не считать шума, который издают камни. Если нужен пример, опровергающий общепринятое представление о том, что подражание нуждается в поощрении, то это странное поведение — тот самый случай. Как отметил американский приматолог Майкл Хаффман, который десятилетиями изучал эту привычку: «Возможно, младенец впервые слышит этот стук еще в утробе матери, когда она играет камнями, а затем — это первая деятельность, которую он видит, когда его взгляд сфокусируется на окружающих объектах» ^{216}.

Слово «мода» по отношению к животным впервые использовал Кёлер, чьи человекообразные обезьяны все время придумывали новые игры. Они маршировали друг за другом по кругу, одной ногой топая, а другой легко ступая, и качали головами в едином ритме, действуя при этом синхронно, как в трансе. Наши шимпанзе месяцами развлекались игрой, которую мы называли «приготовление пищи». Они выкапывали ямку в земле, набирали воду, наполняя миски под краном поилки, и выливали ее в ямку. Затем они сидели вокруг ямки, помешивая грязь палочками, как будто готовили суп. Иногда три или четыре подобные ямки делались одновременно, и этим занятием была увлечена половина наших обезьян. В заповеднике шимпанзе в Замбии ученые обнаружили распространение еще одной привычки. Одна самка первой прицепила к своему уху сухие травинки, которые свисали оттуда, пока она гуляла или общалась с другими посредством груминга. С течением времени несколько шимпанзе последовали ее примеру, переняв эту «моду» ^{217}.

Мода приходит и уходит как у людей, так и у шимпанзе, но некоторые привычки обнаруживаются в одних группах и отсутствуют в других. Типичный пример: разновидность груминга «с рукопожатием» у некоторых шимпанзе, живущих в естественных условиях, когда две обезьяны, сцепив руки над головами (каждая по одной), свободной рукой чистят подмышку партнера ^{218}. Поскольку привычки и мода часто распространяются без всякого вознаграждения, социальное обучение — действительно социальное. Оно направлено на согласованность и преемственность поведения в группе, а не на получение награды. Так, детеныш шимпанзе может подражать демонстрации агрессии альфа-самцом, который барабанит в металлическую дверь, чтобы произвести впечатление. Через десять минут, после того как альфа-самец закончит свое представление — угрожающее поведение, во время которого матери держат детей рядом с собой, — его маленького сына отпускают. И он идет колотить в ту же дверь, воспроизводя ролевую модель отца.

Документально засвидетельствовав множество подобных примеров, я разработал концепцию обучения с помощью наблюдения на основе привязанности и идентификации. В соответствии с ней социальное обучение приматов основано на потребности в принадлежности к группе и связано с приверженностью нормам, возникающей из стремления приспособиться к окружающим и действовать, как они ^{219}. Это объясняет, почему человекообразные обезьяны подражают своим соплеменникам намного успешнее, чем людям, а среди людей копируют тех, кого считают близкими. Становится также понятно, почему молодые шимпанзе, особенно самки, так много перенимают от своих матерей ^{220} и почему особи высокого ранга служат основными моделями. Такое предпочтение существует и у нашего вида, что проявляется в рекламе, представляющей знаменитостей, которые демонстрируют косметику, часы и автомобили. Мы стремимся быть похожими на Бекхэмов, Кардашьян, Биберов и Джоли. Можно ли сказать то же самое о человекообразных обезьянах? В одном эксперименте Вики разбросала по территории обезьян ярко окрашенные пластиковые жетоны, которые они могли собрать, опустить в контейнер и получить вознаграждение. Увидев, что обезьяна высокого ранга опускает жетоны в один контейнер, а обезьяна низкого ранга — в другой, остальные члены группы последовали за соплеменником, обладавшим бо́льшим престижем ^{221}.

Закономерности, установленные в исследованиях человекообразных обезьян, неизбежно обнаружились и у других видов, проявивших сходные способности ^{222}. В настоящее время существуют убедительные результаты исследований подражания на мартышках, собаках, врановых, попугаях и дельфинах. Если взглянуть шире, то следует принять во внимание множество других видов, поскольку передача культуры — всеобъемлющее явление. Если вернуться к собакам и волкам, то в недавних исследованиях к ним был применен конспецифичный подход. Вместо того чтобы следовать инструкциям человека, собакам и волкам показали представителей их собственных видов, нажимающих на педаль, чтобы открыть крышку ящика с пищей внутри. Затем им позволили попробовать сделать это самостоятельно. На этот раз волки оказались намного сообразительнее собак ^{223}. Волки могут плохо исполнять указания человека, но, когда речь идет о подсказках от представителя их собственного вида, они превосходят собак. Исследователи считают причиной этого отличия недостаток внимания, а не познавательных способностей. Они указывают на то обстоятельство, что волки обращают больше внимания друг на друга, потому что зависят от выживания стаи, в то время как собаки полагаются на человека.