О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии - Алексей Калиновский Страница 45

Дело шло к одиннадцати вечера, и я уже собрался домой. Идти минут двадцать, принять душ – и за стол. Там уже были и холодец, и традиционное сациви, и курица, фаршированная фисташками, – чудеса кулинарного искусства моей матушки. В ординаторской вовсю бурлила предновогодняя суета. Охлаждались бутылки, накрывался стол, жизнь била ключом. Дима Коропов, который оставался на ночь, пошел проводить меня до двери. Мы – как те две дамы из анекдота, которые пятнадцать лет отсидели в одной камере, а когда их выпустили, еще два часа разговаривали у ворот тюрьмы – зацепились языками. Разговор как раз перешел в стадию рукопожатий и расставания, когда дверь открылась и в клинику вошел мужчина с ирландским сеттером на поводке. Передняя лапа сеттера была перевязана, бинт был весь красный и с него, несмотря на мороз и снег, капала кровь.

– Вот, – вымолвил хозяин и посмотрел на нас.

– Ну, Дмитрий Игоревич, с Новым годом! Я пошел, не буду мешать.

– Лехан, – Дима смотрел на меня взглядом несчастного сенбернара, который сидел у стола и мимо носа которого проносили вилку с едой, – не уходи.

– Здрасьте, Новый год все-таки, я домой хочу, к столу.

– Доктор, – точно таким же взглядом, как и Дима, на меня смотрел хозяин, – ну не уходите. Я отблагодарю.

– Ну при чем тут благодарности…

– А стол, – хозяин перебил меня, – мне жена с собой дала. Там в машине целая сумка. Сейчас принесу.

Ситуация резко изменилась.

– Принос сумки переносится на потом, а сейчас к делу. – Я снял с себя куртку, Димка радостно помчался за моим халатом в ординаторскую.

– Сейчас положим собаку на стол и начнем. Кстати, а вы крови не боитесь? – я обратился к хозяину.

– Да вроде нет.

– Если почувствуете себя плохо, то говорите сразу. Не надо тут геройствовать, крепиться и ждать, пока вы рухнете в обморок и как раз перед Новым годом разобьете себе голову.

Мои слова были далеко не праздными. Наркоз в те времена на практике отсутствовал как класс, он существовал официально, но только в учебнике ветеринарной «Фармакологии» академика Мозгова, поэтому всякие раны животным зашивали под местной анестезией. Фиксировал же собаку или кошку владелец. Врачи под это дело свои руки не подставляли. Фиксировать животное, если это правильно делать, совсем не сложно. Среднестатистический мужчина весом от семидесяти килограммов без труда может удерживать в лежачем положении крупную собаку. Проблема заключалась в другом. При фиксации хозяин стоял лицом к животному, и все манипуляции происходили прямо перед ним. Вид крови и ее запах выдерживали не все. Поэтому частенько хозяин прикладывался без сознания на пол рядом со столом, на котором была его собака. В этот момент у врача была дилемма: что делать – держать животное, которое сразу же пыталось встать и убежать, или приводить в чувство владельца, который, напротив, вставать совсем даже не собирался.

Особенно грешили падениями крепкие спортивные мужчины, которые обычно позиционировали себя как минимум десантниками. Крутых парней и бандитов тогда еще не было.

Мы водрузили сеттера на стол, положили на бок и показали владельцу, что и как он должен держать, а также порекомендовали смотреть не на наши действия, а на стену и представлять себе, как он будет сервировать стол, когда мы всё закончим.

Работа закипела. Рана была глубокая, порезаны сосуды. Стало ясно, что кобель с размаха прыгнул на разбитую бутылку, которых тогда во множестве валялось под снегом. Народ праздновал, и многие на радостях били посуду. Вот и пойди пойми, что хуже: петарды, которых тогда не было, или осколки. Словом, глубокие порезы – обычная для нас картина в зимнее время. Дело спорилось, и мы закончили шить достаточно быстро.

Последний тур давящей повязки – и кобель уже сидел на полу. Я делал записи в журнале, Дима вытирал операционный стол.

– Доктор, можно вас попросить? – Владелец передал Диме поводок и скрылся за дверью.

Через пару минут он вернулся с увесистой сумкой в руках.

– Где накрывать?

– Да давайте здесь, – Дима уверенно показал на свежевытертый стол.

Из сумки, как из рога изобилия, стали показываться всякие закуски, по бутылке шампанского и коньяка, приборы, тарелки, стопки, бокалы. Да, жена собрала мужика точно на всю ночь. А тот, в свою очередь, не зря провел время, пока мы шили. Сервировка операционного стола была лучше, чем в самом крутом тогда ресторане – «Метрополе». Последний штрих, и напитки были разлиты:

– С наступающим! – мы с Димкой подняли стопки.

– А вы?

– А мне за руль, к столу спешить, – сказал хозяин.

Мы выпили, закусили. В разговоре выяснилось, что нам по пути и меня довезут до дома.

– Чуть не забыл, – уже в машине хозяин протянул мне десять рублей, по тем временам достаточно большие деньги. – Спасибо большое. Это вам и Дмитрию Игоревичу.

Скажу сразу, я не стал кокетничать и взял деньги. Самое дорогое, что есть, – это труд доктора, поэтому он должен быть всегда хорошо оплачен, да и доктор должен быть сыт всегда.

Я успел прямо к самому бою курантов!

Халява, плиз!

– Привет! – в трубке раздался голос Сергея Владимировича Середы. – Ты в прошлом году на Юннатов рассказывал об эндоскопии.

– Да, а что?

– В конце апреля будет конференция, приготовь, пожалуйста, доклад и завези мне тезисы для материалов.

– А что за конференция, кто устраивает?

– Международная, устраивает «Марс». Остальное все при встрече.

Шел 1994 год. Какие доклады! У нас из книг по ветеринарии собак и кошек была только книга Митина «Доврачебная помощь мелким домашним животным», а также Хэрриот и «Доктор Айболит». Опыта написания докладов, как и выступлений, у меня не было, поэтому я направился наверх в отделение колоноскопии, к доктору Кузнецову. Доктор Длинный Глаз имел приблизительно такое же представление о том, как все это делается. Но выхода не было, ударить в грязь лицом никак нельзя, и мы взялись за изучение докладов врачей НИИ проктологии на конференциях. Через несколько дней был готов вполне сносный по тем временам доклад, к которому в виде доказательства наших результатов мы решили приложить эндоскоп.