Память крови  - Александр де Дананн Страница 40

Так или иначе, если можно соотнести семя с личностью, то такие практики, как обряды фибионитов, имеют своей целью однажды осуществить разделение (разделить «я» и это вещество, которое и является «мною»), а не добиться единства, поскольку семя – это внешнее овеществление, представление о коем основано на ошибочном и девиантном принципе, утверждающем, будто без реального внешнего проявления семя не способно осуществить никакого потенциального развития.

На традиционном пути, напротив, восстановление в принципе света должно произойти через усвоение единства в себе самом.

Проявленное вовне семя на самом деле становится лишь катализатором магических операций и самых ошибочных манипуляций, катализатором действительно очень мощным, поскольку, в конце концов, делает катализатором самого оператора и преподносит его сущности в качестве пищи.

Ещё добавим, что согласно доктринам, на коих основываются эти практики, отношения, которые существуют между человеческой душой и физическим семенем, идентичны отношениям между деревом и его семенем, между сущностью растительной жизни и семечком растения.

Семя представляет собой генетическое наследство, передаваемое из поколения в поколение от предков к потомкам, о чём уже говорилось в предшествующих главах.

Исходя из принципа, полагающего физическое тело всякого человека результатом взаимодействия двух формирующих гены веществ, мужского и женского, эти учения утверждают, будто там, где в одном и том же индивидууме происходит сие слияние, а возникшее в результате получает питание (что демонстрирует, между прочим, люциферианское стремление к самодостаточности), зарождение третьего тела является неоспоримым фактом.

Поэтому данные практики, представляющие собой не что иное, как останки трупа наиболее вырожденного халдейства, интегрируются в концепцию, несомненно, фиктивного и искусственного «андрогинного состояния»: в ходе подобных практик оператор осуществляет своеобразное совокупление с самим собой, применяя также техники, связанные с воображением, и используя магические печати, цифры и буквы. ^[254] Всё это делает возможной особую одержимость со стороны сущности, чьё имя оператор приобрёл и носит, а затем и питание этой сущности с помощью того же акта, в коем семенное вещество представляет собой пищу.

Конец приходит с полным истощением жизненной силы оператора, который становится подобен пустой оболочке, после чего сущность, коя им питалась, будет искать другого человека и всегда с целью поддержать собственное «умирающее существование».

Практики такого рода, естественно, подвергаются различным адаптациям и развитию и нуждаются, помимо прочего, в женских «жреческих телах», используемых для сексуальной магии, жертвах-заклинателях душ усопших, с помощью которых нужно замедлять распад фиктивного астрального тела, созданного посредством сомнительных операций (это можно считать могущественным актом насилия против природы и против Бога, а также попыткой осквернения божественного творения, что свойственно падшим ангелам) и сжигания семенного вещества покойника; ^[255] в результате обретается контроль над усопшим и устанавливается связь с ним, поддерживаемая магами-агентами на земле, под предлогом, помимо прочего, своеобразного посмертного «сопровождения» покойного.

Для внешнего проявления астрального тела используются, среди прочих методов, определённые дыхательные техники, связанные с декламацией заклинаний, состоящих из «варварских» выражений, к примеру, халдейского происхождения; такая практика выполняется посредством производимых некоторым образом вдохов и выдохов, следуя точно заданным ритмам. ^[256]