#Я – мама, и я хочу на ручки! Ответы на вопросы, которые сводят родителей с ума - Мария Варанд Страница 40

Я считаю, что книжки – это очень хороший вариант для того, чтобы инициировать разговор. Мое мнение, что информация – это не самое важное. Если ребенок не знает в восемь лет про половой акт, он узнает в шестнадцать. Ничего страшного. Но если он знает в восемь лет про половой акт из книжки, но также знает, что это то, про что нельзя говорить – вот это хуже.

Еще почему я говорю, что книжки – это только начало разговора. Расскажу про свой детский опыт. Родители, когда мне было лет 10, дали мне книжку, даже не книжку – ксерокопию французской книжки с картинками про секс. Ее знают многие люди моего возраста. И там была картинка, где голый мужчина лежал на женщине. Было написано, что они любят друг друга, что сперматозоиды попадают из пениса во влагалище, соединяются с яйцеклеткой, и так получается ребенок. Чего не было написано, так это то, что мужчина для этого должен вставить пенис во влагалище. И я думала, что сперматозоиды вытекают из мужчины, как-то ползут по женщине и затекают внутрь. Меня очень удивляло, откуда они знают дорогу? Это что-то типа муравьиной тропы, они идут друг за другом? А первый сперматозоид как находит дорогу? Видимо, я долго думала эту мысль, потому что помню, что она трансформировалась в страх: а вдруг сперматозоиды перепутают дорогу? И заползут к другой женщине? А если ко мне заползут?! Жуть!

Понятно, что если бы я могла поговорить с родителями и они могли бы мне объяснить то, что я не поняла из книжки, было бы спокойнее. Или пример, который я приводила про Пашу. Когда он спросил: «А это разве не неприятно?» Я видела книжку современную уже, где рассказывается через «краники» и «дырочки» про половой акт. Оставим в стороне эстетику описания. Предположим, ребенок понял метафоры. Может же у него возникнуть вопрос про приятно-неприятно? Книжка на него не отвечает. Книжка вообще не может предусмотреть все вопросы, и, значит, в ней нет всех ответов. А там где есть недостаток информации, возникают фантазии, иногда пугающие.

Кстати, про «краник» и «дырочку». Как быть со всеми этими словами, которые мы используем с детьми? Есть какие-то самые лучшие, не знаю, непротивные?

Я как-то была на лекции сексолога, и один из откликов людей, который я услышала, был про то, что так странно слышать слова «вагина», «пенис», «клитор» и т. п., произнесенные на аудиторию 200 человек. Привычнее даже слышать матерные обозначения половых органов, чем их «официальные» названия. Мне кажется, для многих людей это не естественные слова, мы не росли со словом «вагина», как со словом «рука», например. И ухо действительно «спотыкается». Как будто даже произнесение слова несет что-то неприличное. Тем не менее факт, что у нас есть половые органы и их нужно как-то обозначать.

Часто специалисты рекомендуют сразу называть ребенку половые органы так, как они называются в анатомии: пенис, мошонка, вагина и т. п. Но мне это лично «не ложится». Это может быть моя сексуальная незрелость или что там, но, знаешь что, я себе разрешаю быть незрелой и непродвинутой. Для меня, если говорить о младенце или ребенке трех-четырех лет, естественней говорить «пися». И ребенку это очень понятно, потому что ей писают. Мне смешно представлять мальчика трех лет, который совершенно естественно интересуется отличиями мальчиков и девочек и говорит девочке «покажи вульву»! Мне кажется, не надо фанатизма, вполне может быть для начала какое-то детское словечко, а с возрастом, ближе к школе, оно уже заменится на анатомические наименования. С возрастом, естественно, возрастают детские познания в анатомии и в том, как называются разные части тела, в том числе и половые органы.

Секс – это для взрослых, секс – это приятно, опять же, только взрослым, от секса появляются дети. Что еще хорошо рассказать или, наоборот, нельзя рассказывать?

Важно рассказать, как дети становятся взрослыми, как происходит половое созревание. Что взрослость в плане секса не ограничивается изменениями тела. Важно чувствовать, что тебе нравится человек, ты хочешь с ним секса и готов к нему. И что он тоже хочет и готов. Без этого секс не будет приятным.

Непосредственно про изменение тела при половом созревании и чувства, при этом возникающие, тоже важно рассказать. Большинство рассказов взрослых о появлении менструальных выделений или поллюций, которые я слышала, связаны с чувствами неловкости, брезгливости, стыда. Очень мало кто говорит о радости взросления.

Потому что родители давали максимум техническую информацию: про прокладки, про то, как спрятать, и т. п. Превращение девочки в девушку, а мальчика в юношу – огромный шаг, гигантский. Не меньше, чем первый шаг ребенка или первый появившийся или выпавший зуб. Но шаги и зубы мы празднуем, и даем ребенку понять, что это очень здорово, что он растет, мы этому рады. А половое созревание мы предпочитаем игнорировать. Безусловно, разговоры в таком возрасте требуют большого чувства такта. Но они очень важны. Про то, что значат эти изменения в теле, про то, как они переживались вами, про разные чувства, которые при этом возникают.

Важно рассказать про безопасность. Что к половым органам ребенка не могут прикасаться ни знакомые, ни родственники, ни даже мама с папой без разрешения (начиная со старшего дошкольного возраста). Что если кто-то пытается трогать ребенка или просит ребенка дотронуться до его половых органов, то ребенок должен сказать «нет» и рассказать об этом тем взрослым, которым он доверяет.

Про онанизм тоже часто возникает вопрос, что говорить, когда видишь ребенка, трогающего свои интимные места. Маленькие дети достаточно часто трогают себя «там», и это никак не связано с сексуальной разрядкой. Это приятно, это успокаивает. Ничего стыдного или болезненного здесь нет (кроме отдельных случаев навязчивого онанизма, но он не связан с сексом для ребенка, а связан с попыткой справиться с огромной тревогой. Тогда надо показаться неврологу или психологу). Но важно сказать ребенку, что это, да, приятно, но это то, чем занимаются наедине с собой. Не надо стыдить или ругать. Мастурбация еще пригодится потом повзрослевшему «ребенку» для познания своего тела. Не стоит отрезать ему этот путь.

Ну а про то, что нельзя, я сказала. Нельзя вовлекать во взрослую сексуальную жизнь ни в какой форме. Вот здесь должна стоять железобетонная граница.

Вот здесь расскажи более детально про то, что нельзя делать нам, взрослым.

Кроме очевидного сексуального насилия над детьми, это значит, что мы не занимаемся сексом при детях, не показываем им порнографию, не трогаем их интимные места, вообще не трогаем их с целью получения сексуального удовольствия, не рассматриваем их половые органы с целью получения удовольствия, не фотографируем детей с целями получения сексуального удовольствия, не отпускаем сексуально окрашенные комментарии, не рассказываем про свою или чужую сексуальную жизнь.

Кажется, очевидные вещи, но, к сожалению, это происходит гораздо чаще, чем мы себе представляем. С кем бы я ни говорила, каждый, будучи ребенком, столкнулся в детстве с тем или иным сексуальным действием со стороны взрослых. Например, прижимания в транспорте. Большинство неподобающих сексуальных действий исходит от родственников или знакомых. Ребенок очень чувствует, что что-то не так, но не знает, как сказать об этом. Иногда он запуган, часто чувствует свою вину и стыд. Но это всегда вина и ответственность взрослого.