Ультра. Как в 40 лет изменить свою жизнь и стать одним из лучших атлетов планеты - Рич Ролл Страница 4

И в тот самый миг на меня снизошло озарение – я понял, что не просто должен измениться, но что именно этого я горячо желаю. Знакомство с миром тех, кто борется с алкогольной или наркотической зависимостью, научило меня, что наша жизнь «в сухом остатке» часто сводится к немногочисленным ярким моментам, когда мы принимаем решения, меняющие все. И я прекрасно усвоил, что подобные моменты ни в коем случае нельзя упускать. Им следует отдавать должное уважение и любой ценой хватать удачу за хвост, потому что случаются они не часто и, может, второго шанса не будет уже никогда. Даже если вам лишь единожды в жизни удалось испытать подобное озарение – считайте себя везунчиком. Стоит на секунду отвести взгляд или даже просто моргнуть, и дверь не просто закроется – она исчезнет. Что касается меня, то жизнь предлагала мне благословенную возможность второй раз – в первый я испытал просветление, когда отлеживался в реабилитационном центре.

Взглянув в зеркало той ночью, я ощутил, что портал открывается вновь. Нужно было действовать.

Но как?

Дело вот в чем: я человек крайностей. Я не могу выпить всего один бокал. Я либо остаюсь абсолютно «сухим», либо надираюсь так, что на следующее утро обнаруживаю себя совершенно голым в гостиничном номере в Вегасе, не имея ни малейшего представления, как туда попал. Я либо вскакиваю с кровати без четверти пять и наматываю круги в бассейне (если вспомнить мои юношеские годы), либо заваливаюсь на кушетку и лопаю бигмаки. Я не могу выпить всего одну чашечку кофе. Это будет большая порция кофе в пол-литра с лишком, а потом – просто удовольствия ради – еще две или пять чашек эспрессо. И по теперешнюю пору умеренность остается моим недосягаемым идеалом – этакая капризная возлюбленная, за которой я продолжаю увиваться, хотя она мной нисколько не интересуется. Зная эту свою черту и припомнив приемы, освоенные в период реабилитации, я понял, что любое реальное и долговременное изменение образа жизни потребует жесткого, индивидуального подхода с возможностью фиксировать точно измеряемые отсечки. Расплывчатые лозунги вроде «лучше питаться» или «чаще ходить в спортзал» просто не сработают. Мне нужен был конкретный план – и срочно. Надо было расставить четко различимые вехи.

На следующее утро я первым делом обратился за помощью к жене.

Все время, сколько я ее знаю, Джули усердно занимается йогой и альтернативной медициной, практикуя некоторые, мягко выражаясь, «прогрессивные» идеи правильного питания и здорового образа жизни. Джули – «жаворонок», который отмечает начало каждого нового дня медитациями, приветствиями Солнцу [5]и чаями из душистых травок на завтрак. В поисках советов по личностному росту Джули «припадала к ногам» множества гуру, среди которых были и Экхарт Толле [6], и голубоглазая ясновидящая Аннетт, и вождь племени лакота Золотой Орел из Южной Дакоты, и молодой улыбчивый индийский мудрец Парамахамса Нитьянанда. Только в прошлом году Джули совершала паломничество на юг Индии, чтобы посетить Аруначалу – священный холм, который в йогической культуре пользуется славой «духовного инкубатора». Меня всегда восхищало стремление Джули к познанию нового, и – да, конечно, для нее это работало. Но подобного сорта «альтернативное мышление» было полностью ее территорией – никак не моей.

В особенности когда дело касалось еды. Любой, кто открыл бы наш холодильник, увидел бы невидимую, но четкую границу как раз посередине. С одной стороны были типичные американские продукты под девизом «вперед к инфаркту»: хот-доги, майонез, сыр, всевозможные снэки, газировка и мороженое. С другой стороны (со стороны Джули) лежали таинственные пакетики с травяными смесями и две-три баночки без этикеток, заполненные неприятно пахнущими лечебными пастами неизвестного происхождения. Каждый раз Джули терпеливо объясняла мне, что это гхи (что бы это ни значило) и чаванпраш – ядреный клейкий коричневый джем из индийского крыжовника, который в аюрведе (альтернативная медицина родом из Древней Индии) почитается «эликсиром жизни». Я вечно подшучивал над тем, как Джули превращает приготовление своей причудливой пищи в сущий колдовской обряд. И хотя я со временем привык к ее попыткам накормить меня продуктами вроде проросших бобов мунг или бургеров из сейтана, сказать, что я отвечал «Нет, спасибо», значило бы слукавить. «Картон», – заявлял я, помотав головой, и хватался за бургеры с сочной говядиной.

Подобная пища подходила для Джули, отлично подходила для наших детей – но мне нужна была моя еда. Моя настоящая еда. К чести Джули, она никогда не наседала. Хотя, если честно, подозреваю, что она просто махнула на меня рукой. Но Джули осознавала важнейший духовный принцип, который мне только еще предстояло уяснить. Вы можете стоять на верном пути. Вы можете подавать хороший пример. Но вы никогда не сумеете заставить встать на этот путь другого.

Однако сегодня был другой случай. Прошлая ночь принесла мне дар: глубинное ощущение того, что я не просто должен, но хочу измениться – измениться по-настоящему. И вот, налив себе внушительную кружку крепчайшего кофе, я, нервничая, поднял сию важную тему за завтраком.

– Эм, вот что… Помнишь эту штуку, ну, детоксикант, тот очиститель для организма, который ты принимала в прошлом году?

Откусив кусочек конопляного хлеба, намазанного чаванпрашем, Джули подняла на меня взгляд, чуть изогнув губы в ироничной ухмылке:

– Ага. «Очиститель».

– Ну, я подумал, что… ну, э, может, мне… ну, знаешь, типа попробовать?

Я поверить не мог, что слышу такие слова из собственных уст. Джули была одной из самых здоровых людей, каких я знал; я самолично видел, как диета и альтернативная медицина удивительным образом – просто-таки волшебно – исцелили ее всего за сутки; и все равно я спорил с ней до посинения, что «очистители» бесполезны и даже вредны. Нет никаких доказательств, глаголил я, того, что «очистители» помогают поддержать здоровье и как-то выводят токсины из организма. Спроси любого западного доктора, приверженца нормальной медицины, и услышишь: «Все эти „очистители“ не просто небезопасны – они вредят здоровью». И кстати, что они такое, эти таинственные токсины, и как в принципе «очистители» могут вывести их из организма? Все это полная чушь, думал я, антинаучные суеверия и болтовня шарлатанов, которые не прочь выудить побольше денежек у доверчивых граждан.

Но ныне я был в отчаянии. Я все еще помнил приступ ночной паники. Артиллерийскую канонаду в висках. Каплю поту, сей предвестник небытия, и всполохи в глазах. Было ясно как день: мой образ жизни никуда не годится.

– Конечно, – мягко ответила Джули. Она не спросила, что подвигло меня на столь любопытную просьбу, а сам я в объяснения не вдавался. Как бы банально это ни звучало, Джули была моей второй половиной, моим лучшим другом – единственным человеком, который знал меня лучше прочих. Однако все равно по неким причинам, которые не мог определить даже для себя, я не в силах был рассказать ей обо всем, что пережил ночью. Возможно, мне просто было стыдно. Но, скорее всего, овладевший мной страх был слишком силен, чтобы его можно было выразить в словах. Джули обладает отличной интуицией, и она не могла не понять, что со мной что-то произошло, – но не задала ни единого вопроса; она позволила мне хранить случившееся в себе, не ожидая от меня многого.