Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850 - Брайан Фейган Страница 4

Туман навис над маслянистыми, медленно вздымающимися водами океана, слегка кружась в холодных воздушных массах, пришедших с севера. Перед вами безжизненный мир и беспомощно хлопающие паруса. С такелажа капает вода. Ни горизонта, ни границы между морем и небом; лишь окутанный серой пеленой нос корабля указывает путь вперед. Компас сообщает, что судно по-прежнему направляется на запад, прокладывая путь сквозь леденящий холод. Возможно, туман задержится над океаном на несколько дней, скрыв айсберги и признаки быстро формирующегося пакового льда. А может быть, через несколько часов холодный норд-ост наполнит паруса и разгонит мглу, открыв взору голубое небо. Тогда горизонт станет четким, похожим на покрытый солью нож, а море – синим с белыми шапками пены. Вдали на западе прорисовываются очертания заснеженных вершин; до них полдня пути – если сохранится ветер. По мере приближения к берегу пики окутывает туман, ветер стихает, а успокоившийся океан покрывается небольшими льдинами. Мудрый моряк ляжет в дрейф и дождется более ясной погоды и ветерка, чтобы лед не преградил путь и не раздавил корабль в щепки.

Айсберги беспорядочно перемещаются по северным морям. Ломаные цепи дрейфующих льдин покачиваются на океанской зыби. Далеко на севере над горизонтом мерцает полоса серовато-белого света – отблеск сплошных паковых льдов, рубежа арктического мира. Плыть вдоль него – значит следовать по грани между привычной реальностью и забвением. Ослепительная яркость неба и земли обостряет чувства и наполняет страхом перед неизведанным.

Сколько помнят себя европейцы, застывшие на краю мира ледяные бастионы севера казались им неведомым жутким царством и порождали в воображении фантастические истории об ужасных существах и причудливых ландшафтах. С северных морей приходили пронизывающие ветры, жестокие ураганы и смертельно холодные зимы. До поры до времени лишь горстка ирландских монахов и бесстрашные норвежцы отважились подплыть к ледяной границе. Говорят, что примерно в 1040 году король Норвегии и Англии Харальд Суровый ^[9] со своим флотом бороздил «просторы Северного океана так далеко от суши», что достиг паковых льдов трехметровой толщины. Он писал: «Наконец мы увидели перед собой мрачные пределы хрупкого мира» ^[10]. Но к тому времени другие отважные норвежцы уже переплыли северные моря, побывали в Исландии, Гренландии и достигли еще более далеких берегов. Все это они совершили в один из самых теплых летних периодов за последние 8000 лет.

Я нечасто совершал плавания на Крайнем Севере, но всякий раз меня пугала абсолютная непредсказуемость здешней погоды. Утром ваше судно идет под всеми парусами в спокойном море при отличной видимости. Вы сбрасываете с себя штормовку и греетесь на ярком солнце, оставшись в одном свитере. К полудню небо становится серым, ветер достигает 25 узлов и продолжает усиливаться, а с наветренной стороны образуется плотный туман. Свежий бриз сечет кожу, и вы кутаетесь в непродуваемую фуфайку. В сумерках вы уже в дрейфе, штормовой кливер обстенен, грот с тремя рифами поднимается и опускается под рев бури. Вы лежите в теплом полумраке каюты, прислушиваясь к бесконечному завыванию зюйд-веста в такелаже, готовясь к кораблекрушению и тщетно ожидая хоть каких-нибудь признаков затихания шторма. На следующий день от вчерашней бури не остается и следа, но спокойная серая вода, кажется, стала еще холоднее и вот-вот покроется льдом.