Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - Эдмунд Фелпс Страница 38

Возможно, для возникновения современной экономики важной оказалась еще одна черта демократии. Представительная демократия — это система, в которой, в сравнении с автократией, во внимание принимается больше голосов, если только политики прислушиваются к ним, надеясь одержать победу на выборах. Автократу обычно неизвестны многие потребности, особенно те, что возникли недавно. Следовательно, представительная демократия, скорее всего, лучше реагировала на потребность в новых институтах в десятилетия своего существования.

Если соглашаться с тем, что правительственные механизмы демократии работают на благо инновациям, остается исторический вопрос: действительно ли механика представительной демократии начала действовать в нужном месте и в нужное время, выступив триггером взрывного роста экономического динамизма в каждой из стран, где этот рост наблюдался? Когда появилась современная экономика в Британии, Америке, Бельгии, Франции и Германии — после представительной демократии или до? В Британии пользующийся немалым уважением двухпалатный парламент стал представлять новых богачей и новые города после революции 1688 года. Парламентская реформа 1832 года распространила избирательное право на выборах в палату общин на всех мужчин, невзирая на имущественный ценз, а также провела перераспределение мест в городских округах. В Америке палата представителей и сенат, основанные американской конституцией 1788 года, были намного более представительными, чем две палаты парламента Англии: выборы были открыты для всех мужчин, отвечающих имущественному цензу, — их число составляло от трети до половины всего мужского населения страны, включая как граждан, так и неграждан. (Расширение избирательного права было произведено за несколько этапов: в 1812 году его получили мужчины без собственности, цветные — в 1870-х годах, а женщины — в 1920 году.) С другой стороны, во Франции, судя по всему, демократия и динамизм утверждались медленно. Великая французская революция привела к установлению не демократии, а наполеоновского правления, которое продлилось до 1815 года, а затем к монархической Реставрации (до революции 1830 года) и правлению Луи-Филиппа (до 1848 года). Демократия в форме выборов со всеобщим избирательным правом для мужчин сложилась только в результате революции 1848 года. Хотя незначительное число инноваций и прирост в благосостоянии отмечались во Франции после Наполеона и даже в несколько большей степени в период царствования Луи-Филиппа, только во второй половине XIX столетия Франция перешла к стадии «взлета» производительности, продемонстрировав относительно высокий уровень инноваций. Случай Бельгии не столь ясен. Страна тоже долго дожидалась демократии, поскольку она находилась под управлением Франции вплоть до падения Наполеона в 1815 году, а затем голландцев — до 1830 года, когда Бельгийская революция учредила парламентскую демократию. Инновации, видимо, опережали демократию, но при демократии развивались даже лучше, чем при иностранном правлении: еще до 1830 года в Бельгии предпринимательство в горнодобывающей и сталелитейной отраслях быстрее всего развивалось именно во франкоязычной Валлонии, которая в этом отношении обогнала любой из регионов Франции. И наоборот, инновации продолжались в Бельгии и после 1830-х годов, когда была создана ее знаменитая резиновая промышленность, а страна оставалась лидером индустриализации вплоть до 1914 года. Если говорить о Германии, то она, скорее, является исключением. В ней демократия на протяжении всего XIX века существовала разве что на местном уровне, хотя во второй половине столетия количество инноваций существенно выросло. Этот факт оставляет открытой возможность того, что с демократией Германия добилась бы еще больших успехов и что большинство стран были структурированы так, что для поддержки инноваций им требовалась демократия. Так или иначе, разумный вывод состоит не в том, что современная демократия создала современную экономику или, наоборот, современная экономика создала современную демократию, а в том, что обе возникли из одной и той же матрицы ценностей и убеждений, то есть из одной и той же культуры.