Секс в Средневековье - Рут Мазо Каррас Страница 38

Мусульманская мысль была намного более открыта к идее нерепродуктивного секса. Для правоведа аль-Газали, жившего в XI–XII веках, прерванный половой акт был ничуть не лучше и не хуже воздержания. Брак и продолжение рода ценились выше целомудрия, хотя попытки избежать деторождения искусственными методами были ничуть не хуже попыток избежать его путем воздержания: это практически полностью противоречит христианским взглядам. В хадисах – высказываниях, которые приписываются пророку Мухаммеду – подчеркивается, что не каждый половой акт приводит к беременности и что Аллах решит, забеременеет ли женщина или нет: «Можете прерывать сношения, а можете и не прерывать. Если Аллах пожелает создать новую жизнь, он все равно это сделает» ^[104]. Мусульманские авторы указывали, что прерывание полового акта не дает никаких гарантий, а значит, Аллах определяет, когда он сработает, а когда нет. Однако мужчина не мог прерывать половой акт со свободной женщиной без ее на то позволения: она имела право заводить детей, если хотела, и получать удовольствие от секса, которое, как считали правоведы, стимулировала мужская эякуляция. Правоведы не уделяли много внимания иным методам контрацепции, но, судя по медицинским текстам и художественной литературе, они были допустимы и широко применялись. Большую часть медицинских методов контрацепции – суппозитории, препараты для приема внутрь и благовония – должны были применять женщины: следовательно, они в некоторой степени контролировали свою фертильность.

Позиция евреев по вопросам контрацепции тоже была более мягкой, нежели позиция христиан. Уничтожение семени было тяжелым проступком, но некоторые раввины утверждали, что заповедь не проливать семя относилась к мужчинам, но не к женщинам, так что любые действия женщин по контрацепции были допустимы. Согласно Талмуду, супруги могут свободно прибегать к контрацепции, если беременность влекла за собой угрозу жизни женщины – даже несмотря на заповедь плодиться и размножаться. Некоторые комментаторы допускали контрацепцию и в тех случаях, когда жена была слишком юна, чтобы вынашивать детей, была беременна или кормила ребенка грудью: во всех этих случаях христианские авторы запрещали половой акт. Однако, если беременность серьезно ухудшит экономическое положение семьи, это не было важной причиной для контрацепции. Разумеется, в иудаизме – возможно даже больше, чем в христианстве и исламе – активно подчеркивалось, что продолжение рода является ключевой целью брака.

Возможно, кроме противоправного обращения к контрацепции, на низкий уровень рождаемости в Средние века повлияло и кормление грудью: лактация зачастую подавляет овуляцию, особенно среди недоедающего населения, и средневековый обычай кормить мальчиков грудью до достижения двух лет и даже дольше (а девочек чуть меньше времени) и вера в то, что во время полового акта молоко женщины становится нездоровым, не способствовали зачатию. Более состоятельные люди платили кормилицам – возможно, потому что мужья хотели вернуться к половой жизни с супругами – и дети у них обычно рождались чаще.

При обсуждении контрацепции и воздержания – вопросов, которые и сегодня волнуют многих – важно не забывать, что в Средние века большая часть супружеских пар была намного больше озабочена фертильностью, а не контрацепцией. Аристократы, которым было важно передать по наследству имущество; крестьяне, которым были нужны дополнительные рабочие руки для возделывания земли; люди из всех социальных групп, которые верили в заповедь «плодитесь и размножайтесь» – все они пытались максимизировать, а не минимизировать потомство. Хотя люди победнее могли учитывать то, сколько детей они могли содержать, в эпоху высокой младенческой и детской смертности желания (равно как и возможности) ограничить деторождение было намного меньше, чем сегодня.