Эти удивительные животные. Самые неожиданные факты о братьях наших... разумных - Вирджиния Морелл Страница 37

Кто знает, что происходит в сердцах и умах слонов, кроме самих слонов?

Джойс Пул

– Мне нравится считать себя детективом, который исследует ум животных, – сказала мне ранним мартовским утром 2010 года Карен Маккомб, когда мы объезжали Национальный парк Амбосели в Кении и искали слонов. – Мой папа был детективом в Ирландии, и он раскрыл несколько очень жестоких преступлений. Мне хочется думать, что у меня есть некоторые из его навыков. Я не делаю поспешных выводов в самом начале. Я иду туда, куда ведут улики.

Маккомб охарактеризовала себя очень точно. Во время утреннего сафари ей, как настоящему детективу, удавалось замечать малейшие детали в поведении слонов, которые от меня ускользали: подергивание уха, положение хобота, неуверенный шаг. Ее глаза сужались, когда приходилось решать, что сделать или сказать дальше, при этом ей явно было неудобно говорить о том, что она не могла подкрепить фактами. В Университете Сассекса, который находится на юго-восточном побережье Англии, Маккомб была содиректором Центра исследований вокальных коммуникаций млекопитающих. Если сформулировать точнее: она была поведенческим экологом и ведущим экспертом в области анализа вокализации млекопитающих с целью расшифровки их мыслей и эмоций. Их реакция на звуковые сигналы друг друга помогала понять, о чем говорили животные.

– Еще в детстве меня всегда интересовало, почему животные делают то, что они делают, – сказала Маккомб.

В Кембриджском университете, где она получила докторскую степень, Маккомб открыла в себе талант представлять, как это быть другим животным, и придумывала различные эксперименты, чтобы проверить свою очередную идею. Она не остановила свой выбор на каком-то определенном виде животных, как это сделали Джейн Гудолл и исследователь муравьев Найджел Фрэнкс, а просто попыталась проникнуть в умы млекопитающих в целом. Помимо слонов, она изучала кошек и собак, лошадей, благородных оленей, обезьян и львов. Обычно она просто проигрывала записи их звуковых сигналов и наблюдала при этом за реакцией животных, снимая все на камеру. Вскоре она опубликовала результаты исследований сложности звуковых сигналов самцов млекопитающих в процессе брачного периода (в частности, красного оленя). До ее исследования эти звуковые сигналы приписывали исключительно соревнующимся между собой самцам, но оказалось, что самки также их слушали и оценивали. В другом исследовании она изучала способность лошадей распознавать ржание других лошадей, а это означало, что они должны были сохранять в памяти мысленные образы лошадей, которых они знают. Также Маккомб написала о том, как проявляются скрытые требования пищи в мурлыкающих криках у домашних кошек (на это исследование ее вдохновило поведение ее собственного кота). Крик в сочетании с мурлыканием – это такой эффективный звуковой сигнал, говорит Маккомб, что владельцы кошек немедленно вскакивают и кормят кошку прежде, чем покормят собаку или сделают себе чашку кофе. В научных кругах, занимающихся изучением разума животных, она по праву считается своего рода «сплетником млекопитающих».

В 1990 году Синтия Мосс, этолог и директор научно-исследовательского проекта «Слоны Амбосели», пригласила Маккомб присоединиться к своей команде. На тот момент проект Мосс длился уже восемнадцать лет и был самым продолжительным в истории изучения слонов в дикой природе. За все это время и в течение последующих двух десятилетий Мосс и ее сотрудники собрали обширную базу наблюдений и генеалогические данные на тысячу семьсот слонов из шестидесяти одной семьи. Они узнали, какие слоны образуют семьи и с кем каждый слон находится в родственных отношениях. Они выяснили, какие слоновьи семьи проводят время вместе, кто их вожди, как слоны реагируют, когда они встречают незнакомцев или сталкиваются с хищником, и как себя ведут семьи, когда они разделяются, а потом встречаются снова. У них есть многочисленные свидетельства очевидцев, которые видели, как слоны помогают друг другу и горюют за своими умершими товарищами.

Мосс надеялась, что Маккомб поможет им собрать доказательства того, что слоны способны на когнитивную и эмоциональную деятельность, то есть они могут думать и чувствовать, когда действуют и реагируют определенным образом.

– Изучать слонов довольно сложно, – сказала Маккомб. – Во-первых, они очень крупные, хотя это не настолько серьезная проблема. Я думаю, сложность заключается прежде всего в том, что их социальное поведение и их близкие родственные связи часто напоминают нас самих. Поэтому проще всего представить, что они – как люди, и предположить, что они так же думают, как мы, хотя и отличаются от нас происхождением и строением тела. Просто посмотрите на их хоботы и представьте, для каких разных целей они используют этот орган. У нас нет ничего подобного.

Маккомб, по ее собственному признанию, хотела бы стать слоном «хотя бы на один день, чтобы почувствовать, как это на самом деле». Хотя я испытываю такое желание по отношению к любому животному, которое изучаю.

Итак, рано утром Маккомб заехала за мной на джипе, попросив меня ждать ее возле входа в отель, чтобы сэкономить время. За рулем сидел ее энергичный ассистент, молодой шотландец Грэм Шеннон, который недавно защитил докторскую, а рядом со мной на заднем сиденье расположилась Нора Ныджирайни, одна из ведущих ученых в команде Мосс. Она была членом племени Кикуйю в Кении, к проекту же присоединилась в 1985 году, когда ей исполнилось двадцать пять. По ее словам, мы выбрали самое удачное время для наблюдения за слонами. Начался сезон затяжных дождей, и все вокруг: дороги, деревья, небо и даже снежный пик горы Килиманджаро высотой 5895 метров – выглядело свежим. Трава в парке, до этого пожухлая и потемневшая, насытившись драгоценной влагой, быстро стала ярко-изумрудной и резко пошла в рост.

– Слоны начнут толстеть, – предсказала Ныджирайни.

Через сорок пять минут Ныджирайни заметила ту самую семью слонов, которую она хотела показать Маккомб. Шеннон съехал с дороги и поставил джип так, чтобы мы могли поближе рассмотреть стадо, и вскоре нас окружили около двадцати особей слонов, в основном взрослые самки, подростки обоих полов и два годовалых слоненка. Возвышаясь над нами, слоны двигались с размеренной грацией парусных судов, пересекающих зеленое море. Некоторые то и дело останавливались, чтобы сорвать покрытые листвой ветви акации или вырвать хоботом пышные пучки зеленой травы. Иногда они поднимали хоботы, чтобы потрогать автомобиль и его пассажиров. Они были так близко, что нам была видна грязь, засохшая у них на лбу и в длинных ресницах, а до носа доносился резкий животный запах свежего сена и навоза. Изначально могло показаться, что такая большая группа крупных животных одной своей ходьбой может вызвать землетрясение. Однако если не считать случайно поломанных веток деревьев, с которых они обрывали листья, слоны подошли практически бесшумно – их огромные мягкие ноги едва слышно касались земли, как лапы кошек.