В долинах Рингваака [= Рыжий Лис ] - Чарлз Робертс Страница 33

Однако, подглядывая за Мальчиком, Рыжий Лис испытывал совсем другое: он постоянно удивлялся, не в силах насытить своего жадного любопытства. Хитро выследив Мальчика и идя за ним по испещренному солнечными пятнами лесу, может быть, не менее получаса, он в конце концов останавливался перед неподвижной, похожей на пень серой фигурой, усевшейся где-нибудь под высоким деревом. Застыв на мгновение сам, лис разглядывал эту застывшую фигуру самым пристальным, подозрительным взглядом. Как только его глаза применились к освещению и начали различать отдельные детали (процесс, который происходит у животных довольно трудно, если рассматриваемый объект неподвижен), серая фигура все больше и больше стала походить на Мальчика. Но он хорошо знал Мальчика в движении, на ходу, а в этой неподвижной, как камень, совершенно застывшей фигуре было что-то таинственное, даже внушающее страх. Лис стоял не шевелясь и хотел бы дождаться, когда сдвинется с места Мальчик, но лису в таких случаях недоставало терпения. Он делал несколько шагов и вновь принимался изучать серую фигуру: ему казалось, что с нового места она ему будет виднее и понятнее. Описывая круг за кругом, лис подходил к таинственной фигуре все ближе и наконец улавливал ее запах. На этом маленькая пантомима кончалась. То что лису говорил его нос, было всегда понятнее и убедительнее того, что говорили ему глаза. С нарочито спокойным и важным видом лис медленно отходил в сторону, пока не укрывался от взора серой фигуры за первым кустом. Тут он поднимал хвост и припускался бежать со всех ног, уже не думая о своей осанке, и на неделю или две следы Мальчика теряли для него всякий интерес. Но смутно лис понимал, что его жизнь много раз была в руках Мальчика и что, следовательно, Мальчик отнюдь не являлся таким его врагом, каким был Джэйб Смит. Тем не менее природная хитрость и осторожность лиса не позволяли ему доверять ни одному человеку, если он даже казался неопасным.

Когда наступила осень, Джэйб Смит вбил себе в голову, что он, слывший столь искусным звероловом, не может больше терпеть, чтобы лукавый и дерзкий лис безнаказанно уходил и от ружья, и от собаки, и от капкана. Собрав урожай на полях и освободясь от неотложных работ, он решил всерьез заняться лисом — на этот раз он приложит весь свой ум и ловкость и не оставит дела, пока хитрый зверь не будет побежден.

Однажды погожим солнечным утром угрюмый лесовик поделился своими планами с Мальчиком — зная, что Мальчик будет бурно возражать, Джэйб держался в разговоре насмешливого тона. Однако у него все давно было твердо решено, и какие бы доводы Мальчик ни приводил, как ни умолял он Джэйба, тот не сдавался. Они возвращались к этому разговору несколько раз и подробно обсуждали дело, рассматривая его со всех сторон. Каждый стоял на своем. Джэйб упорно твердил, что оставить Рыжего Лиса в покое нельзя. Чем умнее и сильнее лисица, тем больший вред она может принести. Не значит ли это, что ее необходимо изловить? Мальчик признал, что с этим нельзя не согласиться. Но он пришел в ужас, на секунду представив себе, как искалечит великолепного мудрого лиса капкан или западня, как изрешетит его тело ружейная дробь. Хотя в главном пункте спора Мальчик был побежден, от мысли спасти Рыжему Лису хотя бы жизнь он все же не отступался. Об умерщвлении лиса он не хотел и слышать. И Джэйб, довольный уже тем, что одолел своего красноречивого и упрямого противника в самом главном, тут ему уступил. Сдавшись по главному пункту, то есть признав, что Рыжего Лиса необходимо изловить, Мальчик отыгрался на том, что выразил сомнение в способности Джэйба осуществить это дело — для зверолова такое замечание было большой обидой.

— Ты считаешь себя, Джэйб, очень умным, — полунасмешливо-полусерьезно сказал Мальчик, — но тебе все равно не поймать лиса, если ты даже затратишь на это всю зиму.

Твердой уверенности в успехе у Джэйба действительно не было, и он оказался слишком честным, чтобы отрицать эту истину. Он спокойно сказал:

— В конце концов я всегда могу его подстрелить. Стоит только побродить подольше да как следует выследить. Любой дурак подстрелит его, если не пожалеет времени и не отступится. Уж в западню-то поймать я его сумею. Ну, а если не сумею я, то тебе и подавно не суметь.

— Не храбрись прежде времени, Джэйб, — подсмеивался над охотником Мальчик. — Да разве тебе справиться с лисом? Ты сам знаешь, что не справиться. А вот я его поймаю, если будет надо.

Джэйб Смит иронически сморщил свое длинное лицо и, прежде чем возразить, откусил кусок жевательного табака «Черный Джек».

— Попробуй поймай, если ты такой бойкий, — сказал он. — На словах-то у тебя все просто.

Это было уже согласие или даже вызов — большего Мальчику и не требовалось. Принимая серьезный вид, он снова подтвердил:

— Поймаю, вот увидишь.

Зверолов перестал жевать свой табак, сплюнул на козлы — они сидели на дворе Джэйба, устроившись на куче дров, — и с сомнением посмотрел на Мальчика. Ему все еще никак не верилось: неужели же Мальчик принял его доводы настолько близко к сердцу, что теперь сам решил изловить проклятого лиса?

— Послушай, Джэйб, — продолжал Мальчик после минутного молчания. — Я знаю лиса гораздо лучше тебя. Я все время присматривался, следил за ним, я даже полюбил его. Я мог бы его застрелить уже десять раз. Я изучил все его фокусы. Я держал его за задние ноги и клал на плечо…

— Черт побери! — воскликнул Джэйб, вскидывая на Мальчика глаза, в которых светилось невольное восхищение. Не верить Мальчику он не мог: слишком хорошо они знали друг друга.

— Да, да, клал на плечо! И даже тогда он одурачил меня, провел за нос! Но теперь я знаю, как перехитрить его, если это будет надо. Я не собирался ловить лиса и теперь не хочу, но если уж ты решил поймать его, я покажу тебе, как это сделать. Только я настаиваю на одном условии — ты сохранишь ему жизнь. У тебя будет слава, Джэйб, у меня — лиса.

Зверолов сплевывал на землю и не торопясь обдумывал, что ответить Мальчику. Мнение Мальчика по поводу того, что зверей нельзя убивать, он считал пустыми бреднями, порой эти бредни его здорово злили, но сейчас он хотел показать, что к подобному взгляду на вещи он относится с должным уважением. Раз Мальчик идет ему навстречу, надо уступить со своей стороны и Мальчику.

— Ну, а что ты будешь делать с лисом, когда мы его поймаем? — спросил он, подозревая некий коварный умысел.

Мальчик понимающе рассмеялся.

— Не беспокойся, Джэйб, я не выпущу его на волю и не заставлю тебя начинать всю канитель снова.

— Да я и не беспокоюсь, — возразил Джэйб, устыженный тем, что Мальчик разгадал его мысли.

— Если разрешит отец, я буду держать какое-то время лиса дома. Я посмотрю, нельзя ли будет его приручить. Хотя лисицы приручаются очень трудно, но вдруг я его приручу — ведь он такой умный! Хотя, по правде сказать, я в этом не очень-то уверен. Лисицы чересчур высокого мнения о себе и не поддаются человеку: еще никто никогда не мог похвастать, что, вот, взял да и приручил лисицу. Но этот лис такой красивый — его с удовольствием купит любой зверинец, любой зоосад. И там будут хорошо с ним обращаться. Я продам его, Джэйб, и получу большие деньги. Мы с тобой поделим их. Что там ни говори, а лучше уж ему быть в зверинце, чем погибнуть.