Секс в Средневековье - Рут Мазо Каррас Страница 32

В 1215 году на Четвертом Латеранском соборе церковь окончательно утвердила нормы, касающиеся заключения браков. Поскольку германский метод определения родства распространился повсеместно, собор запретил браки между родственниками вплоть до четвертой степени. Таким образом, нельзя жениться на ком-то, с кем у нас общий прапрадед или прапрабабушка, но можно жениться на более дальнем родственнике. Эта реформа, по-видимому, оказалась успешной: по крайней мере, судя по документам из позднесредневековой Англии, люди чаще пытались расторгнуть брак на основании других препятствий – например, предыдущих брачных договоров, – а не на основании близкого родства. Из этого мы можем сделать вывод о том, что люди чаще всего заключали браки в пределах дозволенных степеней родства и не нарушали правила. Церковь успешно отстояла свое право диктовать людям, кого допустимо выбирать в качестве супруга, а кого нет. Запрет на инцест, который сильно ограничил круг возможных супругов в первую очередь для аристократов, которые часто женились между собой, означал, что молодые люди не могли жениться на ком хотели: чтобы получить разрешение на брак они должны заручиться поддержкой своих семей.

Церковь также распространила свое влияние на вопросы аннулирования брака. Брак можно было аннулировать только если доказано, что он изначально был недействителен. Супругам разрешали расходиться только чтобы принять монашеский постриг или (крайне редко) в случае измены жены или невероятной жестокости мужа, но после этого им не разрешалось вступать в брак повторно – даже невиновной стороне. Так, короли и аристократы XI–XII веков, привыкшие к системе, где они могли развестись с нелюбимой или бесплодной женой и взять другую, столкнулись с неожиданным препятствием – неодобрением церкви, которое сопровождалось угрозами отлучить их от церкви и бросить тень на законнорожденность их наследников. Иннокентий III в XIII веке в знаменитом деле французского короля Филиппа II Августа и его супруги Ингеборги Датской постановил, что папские решения в таких случаях окончательны и подлежат исполнению.

К XIII веку нормы церковного права касательно заключения и расторжения браков устоялись окончательно и стали общими для всей Европы, поскольку папские постановления стали повсеместно приниматься как нормативные. Тем не менее, эти общие правила на местах реализовывали конкретные региональные синоды, а кроме того, в разных областях различались и механизмы обеспечения реализации законов. Например, согласно нормам церковного права, нельзя было вступать в брак повторно, пока жив первый супруг, но в разных юрисдикциях требовался разный объем доказательств смерти супруга. В разных местах различались и типичные картины судебных разбирательств, которые могли быть связаны с тем, что один партнер (чаще всего женщина) утверждает, что пара состоит в браке, тогда как второй партнер это отрицает; разбирательств (инициированных как мужчинами, так и женщинами), связанных с аннулированием брака, поскольку он изначально не был действителен; а также разбирательств, инициированных представителями церкви, которые хотели привлечь к ответственности людей, заключивших брак неподобающим образом. Однако до реформ XVI века все они укладывались в общую концепцию, согласно которой для заключения законного брака необходимо согласие обеих сторон, даже если брак не был заключен в церкви, или не был благословлен священником, или был заключен без согласия родителей супругов.

Хотя к XI веку церковь успешно навязала христианам моногамию и нерасторжимость браков, эти правила были неприменимы к мусульманам и евреям. Исламское право позволяло мужчинам жениться на четырех женщинах и разводиться с женами; однако с развитием права развод в одностороннем порядке в Мамлюкском султанате встречался все реже по финансовым причинам. Талмуд также позволял евреям жениться на нескольких женах и разводиться с ними. Для евреев, живших под мусульманской властью, эти правила продолжали действовать, хотя двоеженство, судя по сохранившимся документам Каирской генизы (огромного архива различных списанных документов), встречалось нечасто. Хотя евреи сохраняли право разводиться с женами, начиная с XI века в Испании за развод без веской причины накладывался штраф. Иногда муж в ктубе (брачном контракте) обещал супруге не жениться на другой женщине. Впрочем, в западной Европе постановления, которые приписываются Гершому Меор ха-Гола (XI век), запрещали полигамию и развод без согласия жены. Запрет на полигамию, очевидно, не должен был применяться в тех случаях, где пара за десять лет брака на смогла зачать ребенка (поскольку муж должен был подчиняться заповеди «плодитесь и размножайтесь») или где мужчина был вынужден жениться на бездетной вдове своего брата (левират). Независимо от того, действительно ли постановление против многоженства было выпущено Гершомом и отражало ли оно существующую практику или было нововведением, вполне вероятно, что на него повлияла христианская культура, в рамках которой жили ашкеназы. Женщины не имели права разводиться с мужьями; только муж мог дать развод, хотя сообщество могло на него надавить. Юридическая возможность разводиться с женами для мужчин также была ограничена отношением сообщества и экономической поддержкой, обещанной супруге в ее ктубе, которую она получала бы в случае развода (если только развод не произошел по ее вине). В некоторых обстоятельствах раввины могли заставить мужчину дать жене развод – например, у ашкеназов в XIII веке это было возможно, если муж регулярно ходил к проституткам.

Христианские идеи о нерасторжимости брака меньше повлияли на брак в исламе. Мужчины могли одновременно иметь четырех жен, а также дополнительно заводить наложниц, хотя закон запрещал брать больше жен, чем мужчина в состоянии содержать, и на практике полигамию практиковали в первую очередь состоятельные мужчины. (Хотя «полигамию» можно понимать как гендерно-нейтральный термин, здесь он относится только к мужчинам, которые брали нескольких жен; ни в один момент еврейской или мусульманской истории женщине не было позволено иметь больше одного мужа). Развод для мужчин был возможен в любое время. Некоторые женщины прописывали в брачном контракте право склонить мужа к разводу или право запрещать мужу брать другую жену или наложницу. В городах Мамлюкского султаната разводы были довольно обычным делом, и проблема с тем, что разведенные или овдовевшие женщины не могли заработать на жизнь самостоятельно, была настолько серьезной, что власти организовали для них рибаты – дома, где они могли благочестиво жить общиной, в чем-то похожие на общины бегинок и терциарок, которые появились в западноевропейских городах спустя несколько столетий.

Возможность расторжения брака значительно повлияла на природу сексуальности в браке. Вообще в мировых религиях секс не всегда обязан иметь целью продолжение рода. Например, в мусульманском обществе, в отличие от христианского, контрацепция была допустима. Это было связано в том числе с тем, что если мужчина допускал развод с женой, ему стоило не заводить с ней детей; другая причина была в том, чтобы ему не пришлось освобождать рабыню, родившую ему сына. Позиция христианства в целом сводилась к тому, что если человек не хотел детей, ему нужно было отказаться от сексуальных отношений.

Секс в браке в средневековой Европе регулировался нормами одной из этих трех систем. Вопрос о том, кто инициировал секс и у кого было право согласиться или отказаться, чьим желаниям он служил и у кого был выбор, только отчасти зависел от чувств партнеров: он также зависел от правовой системы и принятых в обществе норм в отношении брака. Природа сексуальности в браке во многом связана с тем, насколько стороны свободны делать собственный выбор при вступлении в брак, а также с неравным положением мужчин и женщин в Средние века.