Фитотерапия против онкологии - Андрей Алефиров Страница 31

Но речь не о нем. Будучи практикующим доктором, его супруга из самых искренних побуждений периодически посылает ко мне своих пациентов, если, не приведи бог, у них обнаруживают рак.

В тот раз было так же. Больной раком обоих легких в очень запущенной форме, с поражением лимфоузлов, печени, костей скелета, находился под наблюдением онколога по месту жительства в этой самой прибалтийской стране. Как водится, до поры до времени прошел весь непременный онкологический ад и вышел к финишной прямой. Везти его ко мне в Питер было нельзя, поэтому мне прислали все его выписки, снимки и прочие медицинские документы. Увидев их, я почувствовал внутри знакомую тоску: попросту говоря, ловить тут было нечего. Больной обречен. Терпеть не могу отказывать людям! Это все равно что сказать: «Идите ройте яму и сколачивайте домовину». Не зря в какой-то древней стране (а может, это просто легенда?) горького вестника лишали жизни. Жить с таким грузом на душе бывает тяжело.

Я, как мог, мягко, начистоту ответил родственникам все, что думал по поводу больного. Решено было все-таки сделать, хотя бы и слабую, попытку помочь. Опять, как и в прошлом случае, родственник увез травы на два месяца.

Спустя этот срок звонок: «Мы такие-то и такие-то, пьем то-то и то-то. Больной жив, чувствует себя неплохо. Что делать дальше?»

Анализов, ясное дело, нет: больной тяжелый и бесперспективный. А прибалты, в отличие от нас, после развала Союза быстро склонились к западной системе медицинского обслуживания, где считают каждую копейку. Анализа крови не допросишься, не то что рентгена или магнитно-резонансной томографии!

Ну, нет анализов, и бог с ними. Давайте лечиться дальше. Смешал травы еще на полгода, с учетом оптимизма родных больного…

Прошло около года. Никаких вестей. А сам не звоню. Боюсь, знаете ли…

Тут приезжает моя знакомая-доктор, которая мне этого больного и «сосватала».

– Помер, – говорит, – царство ему небесное.

Я, как водится, начинаю говорить что-то в духе, что, мол, этого следовало ожидать, что, мол, мы с вами всего лишь врачи, а не боги, и так далее и тому подобное.

Она меня выслушала и говорит:

– А как умер-то, хотите узнать?

Ну, думаю, как умер – известно, что тут узнавать? А сам вижу, что неспроста она меня спрашивает.

– Ну и как? – говорю.

А дело было так. У всех больных с запущенной формой рака есть повышение температуры тела. У кого больше, у кого меньше. У кого постоянное, у кого только по вечерам. Так и у моего больного, 37,3 – 37,7 С к вечеру. А тут вдруг подскок до 39 С, самочувствие плохое, озноб и прочие «радости», весьма напоминающие грипп.

Вызывают доктора. Доктор осматривает и срочно увозит больного на допобследование. Делают все необходимые анализы и даже компьютерную томографию. Все раковые очаги находят либо сильно уменьшившимися, либо полностью отсутствующими.

Здесь, вероятно, лечащего врача охватывает настолько сильное потрясение, что он в дальнейшем ведет себя тактически неверно. Видя, что объем опухоли значительно уменьшился (что само по себе удивительно, ведь больной не получал никакого лечения со стороны онколога), коллега так обрадовался, что недооценил тяжесть больного и с совершенно правильно поставленным диагнозом «пневмония», дав больному рецепт на антибиотики, отправил его лечиться домой, где пациент погибает в ту же ночь. Нет бы подержать больного в палате интенсивной терапии денек-другой!

Уж не знаю зачем, а родственники настояли на вскрытии. И патологоанатом, как последняя инстанция диагностики, полностью подтверждает все: и то, что раковые поражения значительно регрессировали и что больной погиб от пневмонии.

Любой онколог воскликнет: «Эка невидаль! Погиб от пневмонии». И будет прав, потому что в данном факте и правда нет ничего удивительного. Смерть от инфекционных осложнений, в данном случае от пневмонии, одна из самых частых у онкобольных и стоит на втором месте после сердечно-сосудистых катастроф.

Удивительно другое. Насколько эффективной в противоопухолевом плане оказалась фитотерапия да еще у такого тяжелого больного!

Вот так из отдельных историй складывается сначала впечатление, а по мере того как таких случаев становится больше, выкристаллизовывается подход к траволечению больных с тем или иным диагнозом.