Стартап в медиа: Опыт создания делового радио - Юрий Воскресенский Страница 31

Наконец, был третий путь. Можно было предпринять еще одну попытку реформы. Откровенно говоря, эта идея никого не вдохновляла. Мы были увлечены новым проектом, все у нас получалось. Снова рыться в старом хламе не хотелось вовсе. И все же я решил попробовать. Не мог не попробовать. Это был мой первый большой медиапроект, и я хотел его разрулить, чтобы сохранить лицо. Очень хотел.

Перебои в финансировании начались годом позже, но я чувствовал, что дела Гайдамака не слишком хороши и ситуация ухудшается. Времени практически не оставалось. Еще чуть-чуть – и все. Действовать надо было немедленно и наверняка. Было предельно ясно, что третьей попытки не будет.

Первым делом следовало поменять главреда. А для этого требовался такой главный редактор, чтобы «главнее не придумаешь». И в августе 2006-го я его нашел.

В российских медиа немало громких фамилий. Но что ни говори, есть только две фамилии, которые вызывают священный трепет у любого информационщика. И обе звучат одинаково: Яковлев. Егор Владимирович Яковлев, общепризнанный лидер российской демократической прессы эпохи Горбачева, и его сын Владимир Егорович Яковлев, основатель издательского дома «Коммерсантъ».

Как только я узнал, что Владимир Яковлев прервал свой затянувшийся отпуск и снова появился на московском горизонте, я обратился к нему с предложением заниматься «Московскими новостями» «с расширенными полномочиями».

Задумано было красиво, классно.

Яковлев!.. Во-первых – фамилия, наследственность. Его отец когда-то рулил «Московскими новостями», и в то время это было самое влиятельное издание страны, рупор перестройки. Во-вторых, Владимир Егорович сам по себе клевый дядька и окружает себя стильными молодыми людьми. В-третьих, репутация, которой любой позавидует!

Он был живой легендой. Человеком, который создал новый стандарт информационной журналистики и самый успешный медиапроект в истории новой России. Когда я встречался с ним в офисе, наши редакторы – тоже, в общем-то, не последние люди на рынке – вели себя, как школьницы на концерте поп-звезды. Выскакивали из студий, просто чтобы на него посмотреть, а потом неделю делились впечатлениями.

Да. Задумано было красиво. Но не случилось. Видно, не судьба мне работать с главными редакторами любимой газеты ^[5].

Я представил Яковлева Гайдамаку в середине августа, а в конце августа Соне подошло время рожать и я повез ее в Австрию.

Миша родился 11 сентября. Я был счастлив и спокоен. У меня родился сын, запустился учебный радиоцентр. Все шло как нельзя лучше, появилась надежда, что и в «Новостях» все наладится. Я разыграл отличную комбинацию: убедил Аркадия уволить Третьякова, привел Яковлева… и на три недели выпал из процесса. Как выяснилось, зря.

Пока я возился с женой в Австрии, Владимир Егорович подготовил и успел даже подписать с Аркадием Александровичем меморандум о структуре управления издательским домом. Выдающийся документ.

В соответствии с этим документом Яковлев получал 30 % акций «Московских новостей» в собственность, а остальные 70 % передавались ему в управление на два года. Это было чересчур. Взять 30 %. За что? За то, что ты сын Яковлева? Или за «Коммерсантъ»? Но со времени продажи «Коммерсанта» почти десять лет прошло, а новых проектов не появилось…

К счастью, у меня есть способы узнавать новости своевременно. Узнав эту новость, я в тот же день прилетел в Москву и все запорол. Просто взял этот меморандум из рук Аркадия и разорвал. Такие вещи – пожалуйста, без меня!

Было обидно. Но ничего поделать было нельзя. Вторая попытка реформы провалилась, даже не начавшись. Судьба издательского дома была решена в тот день, когда я порвал злополучный меморандум, хотя формально «Московские новости» просуществовали еще целый год.

Как показало время, и для нас, и для Владимира Егоровича Яковлева все было к лучшему. Перспективы в «Новостях» не было. Ровно через два года после этих событий начался кризис, и мы были вынуждены закрывать куда более перспективные и менее затратные проекты (газету Business & FM, журнал «Популярные финансы»), так что у «Московских новостей», очевидно, тоже не было шансов выжить. Но даже если не брать в расчет кризис, начни Яковлев работать у нас, неизвестно еще, как бы все сложилось, но тогда он наверняка упустил бы «Сноб».

* * *

Закончился 2006 год, радиостанция запустилась и окрепла, 2007-й близился к концу. За две недели до Нового года, я пришел к Аркадию в офис и произнес давно подготовленный текст:

– Продать «Новости» невозможно. Батурина не покупает… Никто не покупает. Никому они не нужны… Нам они тоже теперь не нужны. У нас есть гораздо более влиятельное СМИ – Business FM, которое к тому же приносит доход. Нет никакого смысла сжигать по четверти миллиона в месяц и искусственно поддерживать жизнь в коматозном проекте. Я сам все сделаю, возьму на себя весь негатив, дайте только отмашку. Прямо сейчас. Через две недели закончится действие трудовых договоров. Если за эти две недели мы не проведем все процедуры и не закроем газету до Нового года, контракты автоматически пролонгируются. Будет катастрофа…

Гайдамак согласился.

На следующий день я приехал в редакцию и зашел в кабинет Третьякова. Виталий Товиевич был в приподнятом настроении, и мне пришлось некоторое время послушать о его планах на будущее. Он как раз рассказывал мне о том, как замечательно мы будем работать в следующем, 2008 году.

Потом я сообщил ему о наших планах. Последовала немая сцена в духе гоголевского «Ревизора». Я попрощался и вышел.

И все. Закрыли газету.

Англоязычное приложение Moscow News и торговую марку «Московские новости» продали РИА «Новости». Продали за бесценок. Предлагали им также и концепцию Бородина с нашим пилотом, но тогда им это было не нужно ^[6].

Из многомиллионного проекта с 80-летней историей нам удалось вынести только два ценных актива: сеть киосков на Тверской и главного бухгалтера Севу Минькова. И еще неоценимый опыт.

Началась новая глава в нашей жизни. Business FM окрепла и набирала рейтинг, мы строили планы по созданию новых проектов под зонтиком бренда.