Шаг вперед. История девушки, которая, потеряв ноги, научилась танцевать - Мишель Бёрфорд Страница 28

У нас с Дэниелом рождалась масса идей. Мы как будто купались в их потоках. И снова я услышала в голове голос, шептавший, что мне дали шанс вернуться к жизни для чего-то более важного. Однажды вечером мы с Дэниелом в очередной раз вернулись к теме, которую обсуждали уже не раз.

– Я научилась снова самостоятельно кататься на сноуборде и скейтборде, – сказала я. – А как быть тем, у кого тоже протезы и кто тоже хочет заняться спортом? Какие существуют варианты для них?

– Никаких, – ответил Дэниел. – А что, если нам самим что-нибудь придумать? Какой-нибудь способ, который позволял бы спортсменам-инвалидам общаться и находить друг друга?

– Можно замутить какой-нибудь форум в сети, – предложила я.

– Или сайт, – добавил он.

– Или создать какую-нибудь организацию.

Дэниел был прав. В Интернете ничего не было. Всюду мы находили информацию о классических видах спорта для людей с ограниченными возможностями: о плавании, велосипедном спорте, беге. Эти направления курировал Фонд поддержки спортсменов-инвалидов. А вот для тех, кто, как и я, хотел заниматься экстремальным спортом, не было ничего. Я вводила в Google «сноубордист-ампутант», «сноубордист-инвалид» или «сноубордист на протезах» – и не нашла ни одного сообщества.

Однажды мы обсуждали эту тему с мамой Дэниела, Нэнси:

– Вам нужно создать некоммерческую организацию.

Идея нас очень воодушевила. Мы записались в школу «Learning Annex» на курс по созданию некоммерческих организаций. Когда мы пришли, класс был переполнен.

– Я хочу, чтобы каждый из вас сейчас поделился с нами своей идеей создания организации, – сказала нам инструктор.

Один за другим собравшиеся высказывали свои мысли, кто-то сказал: «Я хочу спасать мир».

– Да, но как? – спросила инструктор. – Пожалуйста, говорите конкретнее.

Очередь дошла до нас. Я сказала:

– У меня две протезированные ноги, и я занимаюсь сноубордингом. Я хочу помогать молодежи и подросткам с ограничениями по здоровью, учить их кататься на сноуборде и скейтборде.

Глаза у нее загорелись.

– Это самая конкретная идея за сегодняшний вечер! – воскликнула она. – Думаю, у вас получится.

Наша задумка так понравилась преподавателю, что она согласилась работать с нами после занятий. Мама Дэниела тоже помогала нам. Вместе мы подробно разобрали каждый пункт в уставе организации по всем правилам и в соответствии с законодательством.

Мне было очень важно выбрать правильное название для нашей организации. Моя история попала в несколько местных газет, и мне предлагали сотрудничество многие организации, в их названии были такие слова, как «инвалиды», «люди с ограниченными возможностями». Но эти определения всегда отталкивали меня. Мне хотелось акцентировать внимание на «возможностях», а не на «ограничениях».

Через несколько дней бурных обсуждений мы с Дэниелом наконец-то утвердили название «Adaptive Action Sports» (AAS). Мне нравилось слово «адаптивный» – ведь оно как бы говорило «решение найдется». А под «экстремальным спортом» подразумевались не только сноубординг и скейтбординг, но и такие виды спорта, как скалолазание, ралли, мотокросс и другие.

В то время моя подруга Бет, которая иногда снималась в голливудских фильмах, встречалась с актером Джейсоном Ли. Он профессионально занимался скейтбордингом. Мы рассказали о своей затее Бет, а та – Джейсону. Он настолько ею проникся, что согласился организовать благотворительное арт-шоу в Лос-Анджелесе и в Нью-Йорке по сбору средств. Тридцати тысяч долларов, которые мы собрали, хватило для запуска предприятия. К лету 2005 года компания «Adaptive Action Sports» была официально учреждена и готова к работе. Первым проектом, где мы выступили в качестве спонсора, стал лагерь для скалолазов. Мы дали грант на открытие лагеря в Тахо одному нашему приятелю. Он давно носился с этой идеей и знал нескольких ребят, которые хотели этому научиться. Вторым проектом стала группа скейтбордистов на протезах, которые готовились к соревнованиям.

Изначально было решено, что AAS станет организацией национального уровня. Пока компания набирала обороты, я продолжала работать на старом месте, посвящая вечера и выходные AAS. Первой нашей целью было включение адаптивного сноубординга в программу Всемирных экстремальных игр. Это было что-то вроде Олимпиады в области экстремального спорта.

В девятнадцать лет, лежа на больничной койке и щелкая пультом, я подолгу задерживалась на летних Экстремальных играх. Если бы тогда я увидела хоть одного спортсмена с протезами, для меня это стало бы огромным стимулом. Вторая задача – включение адаптивного сноубординга в программу Паралимпийских игр. Сноубординг уже был признан олимпийским видом спорта – так почему бы не сделать его и паралимпийским? Это и стало нашей миссией на ближайшие месяцы и даже годы.

Мы открыли несколько спортивных лагерей и курсов повышения квалификации, где наши спортсмены могли бы отточить свое мастерство и найти единомышленников. Там сноубордисты брали уроки, тренировались, чтобы потом состязаться на высшем уровне. Мы сотрудничали и с другими организациями, такими, как Фонд поддержки спортсменов-инвалидов. Чтобы нашим спортсменам было где помериться силами, мы организовывали и соревнования по адаптивному сноубордингу совместно с USASA (Ассоциация лыжного спорта и сноуборда США).

Иногда я засиживалась в офисе допоздна, искала людей, помещения, спонсоров, организовывала курсы и семинары. Я стала очень предприимчивой, мне нравилось руководить и создавать для людей что-то важное.

С Дэниелом мы прекрасно сработались. Ему лучше удавалась творческо-теоретическая часть, а мне ее воплощение. Для нас наша организация не была очередным некоммерческим предприятием, мы видели в ней важное движение, призванное собрать вместе спортсменов и помочь им сделать то, что на первый взгляд казалось невыполнимым, стереть границу между возможным и невозможным.

Я поняла, что, когда ты чего-то хочешь, важно рассказывать об этом, делиться со Вселенной.

Так я говорила всем своим друзьям и знакомым, что очень хочу переехать в Лос-Анджелес и попробовать себя в качестве актрисы. Не раз мы обсуждали эту тему и с моим протезистом Кевином. Однажды, в 2005 году, он получил письмо от продюсера авторского кино, который искал актрису. Ему нужна была девушка лет двадцати, с каштановыми волосами и с протезом. Зная о моем желании играть, Кевин свел меня с этим продюсером. Я тут же ему позвонила.

– Это Эми Пурди, – представилась я. – Кевин сказал, что вы ищете актрису с ампутированной ногой. У меня обе ноги на протезах, но я хочу принять участие в кастинге.