Познакомьтесь с собой. Как гены, микробы и нейроны делают нас теми, кто мы есть - Билл Салливан Страница 28

Между тем нашим поведением может разными способами манипулировать другой микроб – куда более незаметный и губительный. Треть людей носят в себе одноклеточного паразита под названием Toxoplasma gondii. Этот паразит вызывает симптомы только у людей с ослабленным иммунитетом, но у зараженного человека он сохраняется на всю оставшуюся жизнь в форме латентных тканевых цист, которые, в частности, устраиваются и в мозге. В настоящее время средств лечения такой скрытой стадии токсоплазмоза не существует.

Исследования паразитолога Ярослава Флегра из Карлова университета в Праге показали, что люди, инфицированные этим паразитом (мы можем получить токсоплазму от кошек или через зараженную пищу или воду), демонстрируют особые личностные профили, способные усиливать импульсивность и рискованное поведение. Метаанализ (исследование исследований) 2015 года обнаружил положительную корреляцию между заражением токсоплазмой и зависимостью. Повышенная рискованность отчасти объясняет данные, согласно которым люди с токсоплазмой почти втрое чаще попадают в дорожно-транспортные происшествия. Кто-нибудь из ваших знакомых любит пошалить в спальне? Исследования показывают, что причиной этого также может быть токсоплазма. (Представьте: кошачий паразит превращает людей в секс-кошечек!)

Сейчас ученые интенсивно изучают вопрос, как этот паразит может манипулировать мозгом; вполне вероятно, что он по-разному влияет на разных людей. Когда токсоплазма проникает в мозг и создает паразитные цисты внутри нейронов, она может нанести вред структуре мозга или нарушить его химию. Токсоплазма выделяет большое разнообразие белков в клетках организма-хозяина, и большинство из них еще только предстоит изучить. Кроме того, заражение этим паразитом меняет иммунную реакцию хозяина, что также может повлиять на поведение.

Какое долгое странное путешествие ^[76]

Возможно, вы никогда не задумывались об этом, но почти каждый из нас зависим или когда-то был зависим от кофеина. Да, кофеин – слабый препарат по сравнению с сильнодействующими наркотиками, однако фундаментальные принципы тут те же самые. Нам нравится прилив энергии, который дает кофеин, но вскоре, похоже, мы уже не можем обходиться без кофе, устаем и раздражаемся. Многие люди просто невыносимы, пока не выпьют утреннюю чашку. Через какое-то время появляется вторая или третья, потому что одной уже не хватает. Попробуйте остановиться, и вы будете мучиться от усталости, головных болей и раздражительности. Проще сварить еще одну порцию и сохранить привычку. Если попросить человека отказаться от очередной чашки, многие скажут, что вам придется вырывать ее из их холодных мертвых рук.

Это тот же самый базовый цикл, по которому идет любая зависимость, просто в других случаях отказаться гораздо сложнее. И мы можем использовать эту общую основу, чтобы поменять наш подход к помощи людям, у которых проблемы с зависимостью. Уже само пристрастие – достаточное наказание, и дополнительные карательные действия заканчиваются полным фиаско, напрасно разрушая жизни многих хороших людей. В реальности преступление людей с зависимостью только в том, что неправильные гены оказались в неправильном месте в неправильное время. Благодаря улучшению образования мы можем помешать многим попробовать наркотики. Лучше понимая биологический механизм, стоящий за зависимостью, мы способны разработать эффективные методы лечения. Лучше представляя гены, предрасполагающие людей к вредным привычкам, мы сумеем выявить тех, кто находится в рискованном положении. Лучше понимая факторы окружающей среды, вызывающие зависимость, мы можем более разумно распоряжаться имеющимися ресурсами.

В неправильно ведущейся войне с наркотиками в перекрестье прицела оказываются жертвы. Мы считаем, что люди, предрасположенные к зависимости, должны иметь достаточно силы воли, чтобы сказать «нет», но наука показала, что это мнение – ужасная ошибка. В реальности большинство людей не становятся зависимыми от алкоголя или наркотиков. Однако меньшинство обладает генами, которые грозят тем, что эксперимент перерастет в привычку. При этом меняется мозг, и без профессиональной помощи разорвать это круг практически невозможно. Воевать нужно с зависимостью, а не с наркозависимыми людьми.

В книге «Анатомия зависимости» психиатр Акикур Мохаммад указывает на изъяны нынешних методов лечения. Несмотря на всю свою славу, знаменитые «12 шагов» не особо успешны и помогают всего 5–8 % участников. Многие из таких программ не поддерживаются врачами во время прохождения; многие запрещают использовать медицинские препараты вроде сочетания бупренорфина и налоксона, которые помогают остановить тягу к опиатам, а также другие препараты, облегчающие симптомы абстиненции. Некоторые запрещают даже лекарства, которые могут понадобиться пациенту с зависимостью при расстройстве настроения. (Почти половина людей с серьезными психическими проблемами злоупотребляет различными препаратами.)

Чтобы выиграть войну с зависимостью, Мохаммад предложил основанную на фактах стратегию, объединяющую биомедицинские, психологические и социокультурные компоненты. Помимо приема лекарств, предназначенных для борьбы с зависимостью, такие люди должны проходить тренинги по контролю поведения и по аверсивной терапии ^[77], а также получать поддержку общества. В соответствии с работами нейробиолога Карла Харта одним из самых эффективных инструментов против зависимости становится система по предотвращению срывов, включающая получение вознаграждения за воздержание. Никотин – прекрасный пример опасного наркотического препарата, использование которого за последние годы резко снизилось благодаря образовательным кампаниям, льготам при страховании здоровья и разработке медицинских препаратов, помогающим курильщикам бросить.

Важно понимать, что зависимость – хроническое заболевание мозга, которое нельзя вылечить, но необходимо лечить. Обвинять, стыдить и наказывать жертв – это неработающие методы. Тем не менее, похоже, общество не может отказаться от своей привычки к такому устаревшему и неэффективному подходу.