Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней - Элисон Мэтьюс Дейвид Страница 27

К 1860-м годам, после того как пресса в течение продолжительного времени изобличала токсичные красители в детских игрушках, сладостях и ряде других потребительских товаров, среди викторианцев распространился вполне понятный страх перед мышьяком. Передовые врачи принимали на себя роль детективов, посылая профессиональным химикам на проверку образцы подозрительных продуктов питания и потребительских товаров. Женщины, занимавшиеся покупками для всей семьи, не имели собственных лабораторий, но химики давали им полезные, пусть и вызывающие беспокойство, наставления. В 1862 году доктор Генри Летеби из лондонского госпиталя, известный на всю страну судмедэксперт по делам об отравлениях и «крайне педантичный химик-технолог» ^[239], предложил, чтобы покупатели наносили крепкий раствор нашатыря на любой подозрительный предмет: «если он приобретает синий цвет, в составе присутствует медь, а медь почти всегда в таких тканях присутствует вместе с мышьяком – зеленый окрас ей придает мышьяковая соль меди». Этим способом он протестировал более сотни платьев и бумажных изделий и отметил, что если женщина «вместо привычного флакона духов» носила бы с собой бутылочку с нашатырным спиртом, то «одно лишь прикосновение смоченной пробки к подозрительной зелени выдало бы присутствие мышьякового яда и в один миг решило дело» ^[240]. Выявление мышьяка в покупаемой вещи, возможно, было слишком нервным занятием для дам, носивших с собой вместо нашатыря склянки с нюхательными солями для лечения обморочных приступов. Тем не менее намеки доктора Летеби красноречиво свидетельствуют о масштабах проблемы отравления мышьяком, если чопорных викторианских женщин призывали становиться сыщиками и токсикологами-любителями. Сегодня мы располагаем более чувствительным оборудованием, позволяющим распознать наличие мышьяка в одно мгновение. Однако выявить мышьяк в тканях было довольно просто и в те времена, когда написан учебник Персо (1846) и проведены тесты Летеби (1862). Возникает вопрос, почему до самого конца 1850-х годов костюм оставался предметом пристального внимания и подозрения, вызывая арсенофобию и панику среди потребителей? Полагаю, что причина тому – мода. Смертоносные зеленые платья и украшения для волос были крайне популярны среди покупателей до тех пор, пока их воздействие на организм изготовителей и владельцев модных товаров стало нельзя более игнорировать. Мышьяк был опасен и в качестве красящего пигмента на обоях или модных иллюстрациях, и в составе тканей. Скорее всего, зеленый порошок свободно наносили на газовые ткани и фиксировали с помощью крахмального раствора или клея. Таким образом, он разлетался клубами на каждой стадии производства и в процессе потребления ^[241]. Газовая ткань вновь вошла в моду в 1850-е годы, и многие ее метры шли на пошив объемных юбок. Точные свойства этих пигментов до сих пор представляют загадку, тем не менее эксперт текстильной промышленности того времени выступал против «поверхностных красителей», которые буквально «впечатывают» на ткань и которые затем «с легкостью отходят [от ткани] в процессе трения» ^[242].