Больной врач, или Путешествие за грань жизни - Паата Амонашвили Страница 26

Я загорелся изнутри и заорал на Ангела:

— Будь ты проклят на веки вечные! Ты — лжец! Ты — Сатана!

Хам решил, что мои слова обращены к нему, и зарыдал сильнее:

— Отец, что ты говоришь? В своем ли ты уме?

Черно-Белый Ангел продолжал глумиться внутри меня, торжествуя:

— Я Сатана! Я — хозяин Земли! А ты теперь мой! Я владею твоей душой! Теперь от меня не уйдете ни ты, ни твои потомки!

Вернувшийся ко мне здравый смысл подсказал, что я погибаю. И погибает все мое потомство вместе со мной.

Душа кричала: «Спаси всех!»

А я кричал на предателя:

— Ты ничем не владеешь!

Он расхохотался, а я побежал как сумасшедший к городу Фарабун, не обращая внимания на то, что бегу совершенно голым.

Склон был длинным, однако, до городских ворот я добежал в считанные минуты.

Вот я уже мчусь по красиво вымощенным улицам. Вокруг меня мелькают удивленные лица моих родственников. Они выскакивали из домов, в недоумении показывали на меня пальцами и, не зная, что сказать, шептались:

— Ной бежит голый по улицам Фарабуна…

— Ной сошел с ума…

— Он одержим…

Они были правы.

Я одержим единственной мыслью: изгнать из себя беса, который продолжал злорадствовать во мне: «Беги, беги! От себя не убежишь!»

Я не ответил и скоро достиг величественного храма с золотыми куполами.

Как ураган я ворвался внутрь. Там шла служба, и перепуганные прихожане застыли в оцепенении. Первосвященник стоял у жертвенника и держал в руке факел. Быстро оглядевшись, я увидел то, что искал — кувшин с маслом. Он стоял в углу. Я подхватил его, облился маслом, вырвал факел из рук первосвященника, бросился на жертвенный камень и поджег себя…

Масло вспыхнуло мгновенно.

Я загорелся и заорал:

— Бог мой! Господь мой! Владыка! Я приношу себя в жертву. Я пал из Эдема в грех, подобно праотцу моему, Адаму. Прими мою душу в жертву, дабы грех мой не пал на сынов моих.

Последнее, что я услышал, был отчаянный глас Черно-Белого Ангела:

— Это тебе не поможет!

Он начал хрипеть и удаляться от меня вместе с дымом.

Запахло жареным, и сквозь нестерпимую боль, перед тем, как окончательно потерять сознание, я услышал в себе голос.

И я сразу узнал Его!

Господь Бог заговорил со мной!

Он проснулся во мне перед самой смертью!

И сказал Господь:

— Я создал тебя Человеком! Я создал тебя мужчиной и женщиной и оживил вас обоих Божественной искрой. Я создал Землю, Воду, Воздух и Огонь и населил Вселенную жизнью! И дал все блага тебе в пользование. Создал свободный выбор и послал тебя на землю размножаться и жить в счастье и в гармонии. А ты насадил виноградник, сделал из него дурман и по нашептыванию Сатаны впал в грех. Однако, ты осознал падение, и принес Мне в жертву себя самого. Я принимаю эту жертву. Вернись ко Мне, о, блудный сын!

Тело мое горело, но душа рыдала от счастья!

Я покидал эту жизнь с умиротворением!

И последнее, что я услышал, был Глас Божий, который раздался в храме во всеуслышание.

И сказал Господь:

— Я постановляю такой завет Мой с вами и с потомством вашим, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа и не будет уже потопа на опустошение земли! Я полагаю радугу Мою в облаке, чтобы она была знамением вечного завета между Мною и землею!

А первосвященник объявил:

— И жил Ной после потопа триста пятьдесят лет. Всех же дней Ноевых было девятьсот пятьдесят лет.

А на улицах Фарабуна торжествовали:

— Смотрите, радуга на небе!

— Это чудо!

— Бог с нами!

А я испарился с дымом и…

Уткнулся в потолок операционной.

*

Я вижу себя сверху.

Точнее я вижу свое тело.

Оно находится в полусидящей позе. Голова закреплена скобами. Волосы побриты. Надо мной стоит Кайлаш Кейв. Кругом аспиранты и ординаторы. Кто-то снимает видео. Это показательная операция.

Я почувствовал себя лягушкой в студенческой лаборатории биофака.

Точнее не я лягушка, а тело мое.

В руках Кайлаша сверкает скальпель, он готов сделать трепанационный надрез…

Но моя сущность против!

Я не согласен!

Я не хочу!

Остановись! Не надо! Оставь меня в покое!

Сотни раз я сам стоял так, над другими черепами в скобах, со скальпелем в руках, и даже не предполагал, что душа витает здесь же, под потолком, и она может быть против моего надреза!

Я не хотел, чтобы мое бедное тело трогали, потому, что душе моей было лучше без этой обузы.

Ну, его в помойку быстрее!

Скальпелем меня не вылечить!

Срок есть срок!

Мне хочется остановить хирурга и я стрелой пронзил великого врача.

Он ничего не почувствовал.

Направил скальпель к голове.

Сделал надрез и…

Я в полутьме.

Сквозь затуманенный разум слышу бесстрастный голос из динамиков:

— Внимание, внимание, началась посадка в самолет. Пассажиров просим срочно пройти к стойке.

Что это?

Аэропорт?

Какая посадка?

Какой самолет?

Что за бред!

Я открываю глаза.

Надо мной стоит улыбающаяся незнакомая девочка.

Я спрашиваю:

— Что происходит?

Она отвечает звонким, прекрасным голосом:

— Мы полетим на самолете!

— Что?

— Ты должен встать и пойти за мной к стойке, чтобы нас посадили на самолет.

— Где мы?

Девочка рассмеялась, ее веселье разлилось цветными лучами по всему залу, и она сказала сквозь смех:

— Неужели ты не видишь, это аэропорт? Вот посмотри, за стойкой выход к самолету. А я еще никогда не летала и мечтаю подняться над облаками. Там, наверно, так прекрасно и я найду радугу. Какая будет прелесть!

Голос из динамиков повторил объявление:

— Улетающих пассажиров просим срочно пройти к стойке.

Девочка сказала:

— Слышишь? Это зовут нас! Вставай! Хватит тебе лежать!

Удивляясь происходящему, я спросил девочку: