Что день грядущий нам готовил? Летающие автомобили, роботы-повара, отпуск на Луне и другие несбывшиеся чудеса наших дней, предсказанные в прошлом веке - Пол Майло Страница 26

Между тем в реальной жизни за границами фантастики многие ученые пытались найти продовольственные альтернативы, которые, по счастью, не требовали перехода на каннибальскую диету, но все же смотрелись сплошь и рядом довольно замысловато. В одном из самых распространенных вариантов новая манна должна была явиться из озер и морей, но то была не рыба, а, скорее, рыбий корм — различные виды планктона и водных растений. Как ни странно, пережевывание тины могло оказаться вполне рациональным и оправданным выходом при условии, что в целом мире исчезнут все запасы иной еды.

Любой акт питания есть, по сути, не что иное, как передача энергии от пищи к ее потребителю. Подкрепляясь говяжьим филеем, мы поглощаем калории скотины, вскормленной фуражным зерном, которое вобрало в себя питательные вещества из почвы. Часть энергии, усваиваемой в каждом из звеньев пищевой цепи, по законам термодинамики неизбежно теряется при следующем шаге. Отсюда вывод: то зерно, что сжевала корова на своем веку, теоретически могло бы прокормить намного больше людей, нежели плоть самого животного, превращенная в ромштексы и антрекоты. Иными словами, чем ближе к основанию пирамиды устроена «столовая», тем выше энергоэффективность питания.

И в этом смысле — мы с вами страшно далеки от зеленой слизи, неряшливо облепившей стекла аквариума! Вот почему диета из морских трав и планктона одно время вполне серьезно рассматривалась как панацея от всемирного голода. Наука еще в 1953 году предположила: человеку, возможно, придется скоро повернуться лицом к этим азам любых форм питания. В тот год Ханс Гаффрон, профессор-биохимик из Чикагского университета, подсчитал, что единица водной поверхности, содержащей фитопланктон, при насыщении специальными вегетативными стимуляторами даст в пять-шесть раз больше калорий, чем равные по площади посевы сои и других зернобобовых культур. На случай угрозы массового голода Гаффрон предложил устраивать на крышах зданий резервуары для выращивания планктона. Оттуда в каждую квартиру войдет «темно-зеленая пастообразная масса с нежным травянистым запахом. После обычной варки продукт, содержащий 50 % белков и 10 % углеводов, готов к употреблению». Ну как, не пропал еще у вас аппетит?

В то же самое время другие ученые обдумывали иное решение: забирать прямо из моря воду, насыщенную водорослями типа хламидомонад, приправляя ее питательными веществами для ускорения роста, затем пропускать через центрифугу и спрессовывать отцеженную гущу в… ну, в общем, в хламбургеры. Физик и популяризатор науки Арчибальд Лоу предположил, что первые опытные предприятия по переработке планктона будут построены в Калифорнии или еще на каком-нибудь солнечном берегу «в ближайшем будущем», то есть примерно к 1960 году. Самый же эксцентричный из проектов предлагал смастерить «робокита», который будет без устали тралить океаны, всасывая миллионы тонн планктона в механическую пасть.

Ожидалось, что в мире, где питательные вещества — дефицитное благо, в корне изменится отношение к «вредителям сельскохозяйственных культур». Для примера: в 1966 году энтомолог из Калифорнийского университета в Эрвайне Рональд Тейлор провел пресс-конференцию с фуршетом, на котором журналистов потчевали жарким из гусениц (их вкус один из участников дегустации потом описал, как «натуральный бекон»). Подобно планктону и водорослям, всякие жучки-червячки, расположенные лишь немногим выше в пищевой цепи, несравненно обильны биомассой и притом богаты белком. Тейлор радушно предоставил репортерам список самых питательных членистоногих: саранчовые, пчелы, муравьи, термиты, личинки крылатых насекомых и даже мокрицы (если приготовить из них соус).

Десятилетием раньше научный обозреватель Виктор Кон ссылался на авторитетных зоологов, полагавших, что мясных припасов можно найти и числом поболе, и ценой подешевле, если потрудиться заглянуть дальше птицефермы или животноводческого ранчо. В разных частях света водятся, например, верблюды и кенгуру, североамериканский грызун под названием «луговая собачка» и его южноамериканский сородич агути — все они могли бы когда-нибудь выручить в беде двуногого хищника.

В середине прошлого века, когда звучали эти предсказания, химическая промышленность создала множество сенсационных, неотразимо привлекательных новинок, сыгравших примерно ту же общественную роль, что сегодняшняя электроника и биотехнология. Именно тогда родился рекламный лозунг: «С химией живется лучше». Это подразумевало, помимо всего прочего, что она еще и накормит народ. Зачем растить еду на поле или в хлеву, если можно сделать на заводе?

Как идея добывать пропитание из травы морской и тины, так и мечта выращивать хлеб насущный в автоклаве основывались на здравых принципах фундаментальной науки. Любое самое изысканное блюдо есть всего лишь набор основных элементов в разных сочетаниях: углерод, азот, железо и так далее. А раз химики так здорово научились комбинировать эти соединения, что создали целый спектр новых промтоваров от пластмасс до нейлона, то почему нельзя сделать искусственный, но не отличимый ни по вкусу, ни по пищевой ценности заменитель, допустим, филе окуня с гарниром из дикого риса?

Еще в 1923 году наш старый знакомый Джон Бёрдон Сандерсон Холдейн предсказывал, что когда-нибудь еду начнут «конструировать» из самых простых веществ — каменного угля, атмосферного азота и прочего: «Фабрика синтетической пищи заменит цветущий сад, компостную кучу, скотобойню и наконец-то даст городам самодостаточность». Но к этому прогнозу Холдейн подошел с осторожностью: не раньше 2040 года или около того.

Химики следующего поколения, окрыленные успехами своей науки, проявляли куда больше оптимизма. Арчибальд Лоу верил в скорую возможность разработать технологию, которая сделает клетчатку — основной компонент травы и древесины — не просто полезной для пищеварения, но легко усваиваемой человеческим организмом. В начале пятидесятых промышленный химик Джейкоб Розин предсказал в книге «Путь к изобилию», что в скором времени будут созданы синтетические волокна для «сборки» продукта, идентичного по своим свойствам красному мясу Примерно в то же время научный публицист Фриц Бааде предположил: недалек день, когда уголь с нефтью можно будет преобразовывать в вещества, во всем подобные пищевым белкам и жирам.

Еще одной вариацией на тему искусственной еды стало давнее научно-фантастическое допущение — питательная таблетка, которая, как ожидали еще с конца XIX столетия, будет основным блюдом в повседневном меню. В то время один французский химик вообразил будущее, когда все имеют при себе запас таблеток из нитратов, жиров, крахмала и специй. Такой еды можно наготовить сколько угодно без оглядки на засухи и неурожаи. Калорийная таблетка имеет мало общего со знакомыми нам витаминными препаратами, хоть и похожа с виду: те просто полезные добавки, а она — пища сама по себе. Идея стала вновь приобретать популярность с развитием космонавтики, когда специалисты трудились над компактными рационами, удобными для долгих полетов в тесных модулях.

Попутно приверженцы искусственной пищи создали некую побочную линию, обрабатывая разными способами традиционные продукты, чтобы предохранить их от порчи и сократить отходы. Конечно, сегодня химические консерванты — обычное дело, где их только нет, поэтому, скажем, картофельные чипсы и мини-рулеты с джемом так стойко и ведут себя на обычных полках продуктовой лавки. Каждый знает, что эти предохранительные добавки по меньшей мере не полезны для здоровья (современные диетологи советуют как можно шире употреблять свежую и экологически чистую пищу), но они хотя бы не так раздражают публику, как еще один предлагавшийся когда-то способ сохранять срезанные кочаны салата свежими в течение целого года — радиоактивная обработка.