Перерастая бога. Пособие для начинающих - Ричард Докинз Страница 26

Скажу в таком случае, что я не поддерживаю и никогда не поддерживал установление какого бы то ни было социального и политического равенства между белой и черной расами, что я не поддерживаю и никогда не поддерживал ни наделение негров избирательными правами или правом быть присяжными, ни занятие ими государственных должностей, ни их браки с белыми людьми. Добавлю, что, по моему мнению, имеющиеся между белой и черной расами физические различия никогда не позволят этим двум расам сосуществовать в условиях социального и политического равенства. А раз такое сосуществование невозможно, то при их совместном проживании необходимо, чтобы кто-то занимал высшее положение, а кто-то низшее, и я, как и всякий другой, стою за предоставление вышестоящего положения белой расе.

В самом деле, что бы там ни витало «в воздухе» девятнадцатого столетия, сегодня вокруг нас витает нечто совершенно иное. Плох будет тот историк, что обвинит Линкольна, Дарвина или Гексли в расизме. Они были настолько не расистами, насколько возможно для людей их времени. Родись они на двести лет позже, две эти цитаты привели бы их в ужас.

Чтобы заметить изменение нравственных ценностей, даже не обязательно ждать, пока пройдет целый век. В главе 5 мы уже упоминали экипажи бомбардировщиков, уничтожившие в ходе Второй мировой войны огромное количество мирных жителей по обе стороны фронта. Поначалу бомбардировки были нацелены на промышленные центры, где производилось оружие, — такие города, как Ковентри в Великобритании или Эссен в Германии. Бомбить прицельно тогда не умели, и жертвы среди мирного населения были неизбежны. Однако из-за гибели гражданских лиц обе воюющие стороны пришли в ярость и начали мстить. По мере развертывания военных действий масштаб бомбежек увеличивался: истребление мирных жителей из побочного эффекта сделалось целью. С 13 по 15 февраля 1945 года 722 британских и 527 американских самолетов забрасывали фугасными и зажигательными бомбами старинный и прекрасный немецкий город Дрезден, сровняв его с землей. Точное число жертв среди мирного населения никогда не будет известно, но, по правдоподобным оценкам, оно превышало 100 тысяч. Это сопоставимо с количеством погибших от каждой из атомных бомб, разрушивших Хиросиму и Нагасаки в августе 1945 года.

Переместимся на полвека вперед. К несчастью, в мире все еще есть войны, но они и близко не так ужасны по сравнению с двумя мировыми. Хотя в ходе обеих войн в Персидском заливе снова не обошлось без потерь среди гражданских лиц, жертвы эти воспринимались как прискорбные ошибки. Политики приносили за них извинения, называя их «сопутствующим ущербом» — побочным результатом «оправданных» нападений на военные объекты. Отчасти это связано с развитием электроники. Управляемые ракеты со спутниковым контролем и прочими системами навигации могут быть пущены точно по конкретному адресу, внесенному в их бортовой компьютер. Совсем не так, как при беспорядочной бомбардировке Дрездена, Лондона или Ковентри. Но кроме того, изменилась и моральная «атмосфера». Во время Второй мировой войны такие люди, как Гитлер или маршал Королевских ВВС сэр Артур «Бомбардировщик» Харрис, определенно хотели убивать мирных жителей. Современные аналоги Бомбардировщика Харриса (в ВВС за ним закрепилось менее лестное прозвище Мясник Харрис) из кожи вон лезут, прося прощения, если какой-нибудь штатский оказывается убит отклонившимся от курса снарядом.

Поверите ли вы, насколько недавно женщинам впервые позволили голосовать? В Великобритании они получили равные избирательные права с мужчинами в 1928 году. До 1918-го женщины не голосовали вообще, а затем — только по достижении 30-летнего возраста и при соответствии некоему имущественному и/или образовательному цензу. Мужчины в то время начинали ходить на выборы в 21 год. США даровали женщинам избирательные права в 1920 году (в некоторых отдельных штатах это произошло раньше). Француженки не могли голосовать до 1945 года. Швейцарки — до 1971-го. Про Саудовскую Аравию лучше и не спрашивайте. Суть такова: что-то меняется, что-то распространяется «в воздухе» — и человеческие представления о приемлемом и неприемлемом трансформируются в масштабе десятилетий! Впечатляюще быстро. Прежде чем британские женщины получили право голоса, можно было услышать, как хорошие, достойные мужчины говорят что-нибудь вроде: «Женщины — они милые, обаятельные и все такое, но они не способны логически мыслить. Конечно же, их нельзя допускать до выборов». Вы в состоянии вообразить, чтобы кто-то заявил нечто подобное сегодня?

Мой друг психолог Стивен Пинкер написал громадную (во всех смыслах) книгу «Светлые ангелы нашей натуры» (заголовок — цитата из Авраама Линкольна) ^[38]. Там он показывает, как на протяжении веков и тысячелетий мы, люди, становимся добрее, благороднее, менее склонными к насилию и жестокости. Эти перемены никак не связаны ни с генетической эволюцией, ни с религией. Что бы ни витало в окружающем нас «воздухе», оно движется из века в век в более или менее одном направлении.