Неуязвимость 24/7. Советы спецагентов по личной безопасности - Дэн Шиллинг Страница 2

Хотя эта операция и имеет большое значение, должен сказать, что для меня она была одной из многих: не раз я выполнял подобные задания открыто или подпольно по всему миру. Как офицер боевого управления ^[1] я проникал в разные страны под чужим именем, потом так же незаметно покидал их, не оставляя следов. Я научился избегать вражеских патрулей, выдерживать допросы и сбегать из-под ареста. В течение не одного десятилетия я совершил несколько тысяч прыжков с парашютом: моя специализация – техника HALO ^[2] —, то есть прыгать с самолета на большой высоте и открывать парашют низко над землей. Также я занимался показательными прыжками с парашютом, в чем приобрел репутацию среди профессионалов. Я погружался с аквалангом как с закрытым, так и с открытым контуром: – на ледяном тихоокеанском севере и в тропическом Андаманском море. Чтобы стать офицером боевого управления ВВС США как я, надо пройти самую длительную подготовку: это тяжело как физически, так и психически, это требует огромных умственных затрат. Пожалуй, в учебе нам приходится тяжелее всех спецназовцев на планете.

На позднем этапе своей карьеры я организовал, а затем возглавил два отряда для спецопераций. Второй является одним из самых секретных подразделений спецназа в мире. Сведения о миссиях этого отряда разглашать так опасно, что даже его название и назначение совершенно секретны.

Мой образ жизни и род занятий стоили мне дорого. Я терял друзей. Мне приходилось быть жестоким и страдать от чужой жестокости. Порой не удавалось спасти чью-то жизнь. Все это меняет человека, калечит его. В особенности если приходится убивать людей, пусть даже за правое дело. Убийство не приносит ничего хорошего. С разрушительными последствиями своего образа жизни я встречаюсь каждый день и никогда не буду полностью свободен от них. Однажды, стремясь жить в мире с собой и побороть ПТСР, я решил добавить к боевым приключениям, пожалуй, самый опасный вид спорта: бейсджампинг – прыжки с парашютом с неподвижных объектов. Поясню, если вы не знаете: бейсджампинг – это парашютный спорт минус самолет. Правил никаких нет, поэтому бейсджампинг заслужил самую скверную репутацию: ведь заниматься им во многом незаконно. Я прыгал с крыш отелей в Лас-Вегасе и с радиоантенн высотой в четыреста метров – и лучше не говорить к каким средствам я прибегал, чтобы попасть туда.

Бейсджампинг дает непередаваемый драйв, но иногда приходится дорого платить за него. В первые десять лет моих экстремальных похождений каждый год погибал хотя бы один мой товарищ по бейсджампингу. Спецы в этом спорте говорят так: «Прыгаем, пока не расшибемся». Справедливое суждение, и я, конечно, рисковал как остальные. Однажды, спрыгнув со стопятидесятиметровой скалы, которую одолевал уже много раз, я вдруг ударился о склон. Мне повезло: я выжил, но охоту прыгать отбило надолго. Поэтому могу смело заявить, что я знаю, почем фунт лиха: отчасти поэтому теперь я почти завязал с бейсджампингом.

Итак, жизнь в запредельной опасности, которой вы подвергаетесь снова и снова, заставляет вас искать экстремальные способы бороться со стрессом. Я знал много хороших людей, мужчин и женщин, которых буквально разрушила такая жизнь. Какое-то время и я сам принадлежал к их числу. Саморазрушительное поведение и злоупотребление алкоголем и наркотиками (в том числе нелегальными) в нашей работе – обычное дело. Так что бейсджампинг, возможно, не помогает обрести мир с самим собой, но гораздо хуже искать его на дне бутылки бурбона или пузырька с таблетками.

Мне повезло работать с лучшими военными организациями и сотрудничать с лучшими умами в моей сфере. Я говорю о таких подразделениях, как мои собственные отряды для спецопераций ВВС, отряд «Дельта» или 6-й отряд SEAL – все они прекрасно умеют просчитывать и минимизировать риски. Также благодаря необыкновенной профессии я работал с замечательными людьми из правоохранительных органов: с контртеррористическим и контрразведывательным подразделениями ФБР, а также с министерством торговли и иммиграционной и таможенной полицией. Сотрудничая с ЦРУ и АНБ, я много лет работал с угрозами национальной безопасности. Кроме того, в ЦРУ меня научили как перемещаться в городской среде скрытно и держа на прицеле и иностранных шпионов, и преступников, которые часто действуют одинаково, а во многих странах ничем и не отличаются. Эти навыки дополнили мою подготовку.

Проработав много лет, я уже не представляю как жить, не просчитывая постоянно риски и не заботясь о собственной безопасности каждую секунду. И я уверяю вас, что навык просчитывать риски не раз спасал мне жизнь. Но, конечно, я не родился с этим навыком: и никто с ним не рождается. Оценивать и преуменьшать риски – это то, чему можно научиться. И чтобы понять, как это делается, не нужно записываться в спецназ или лезть с парашютом за спиной на крышу лас-вегасского казино высотой в полторы сотни метров. Не нужно противостоять заговорам террористов или сражаться с глобальными угрозами вроде распространения ядерного оружия. Не нужно даже быть профессионалом, чтобы выжить в опасных катаклизмах или предотвратить покушение на собственную жизнь. Иногда быть дилетантом даже очень полезно.

И я научу вас, как использовать ваши дилетантские преимущества против плохих ребят.

Я выделил шесть основных правил, которые вы можете использовать в любой опасной ситуации. Такими же правилами руководствуются профессионалы: спецназовцы, секретные агенты и борцы с преступностью мирового класса. За тридцать лет я отшлифовал эти правила, и они помогали мне и в мегаполисах вроде Бангкока или Нью-Йорка, и в экзотических городах вроде Дакки и Найроби, и в откровенно опасных местах подобно Могадишо и Сане ^[3]. Гуляете ли вы по левому берегу Сены, приехав в Париж в командировку, или везете футбольную команду вашего ребенка через незнакомый район, пытаясь не обращать внимания на гвалт в фургоне, – эти правила однажды спасут вам жизнь.