Я, редактор. Настольная книга для всех, кто работает в медиа - Николай В. Кононов Страница 2

ПОСТРОЕН НА ПРОВЕРЕННЫХ ФАКТАХ. Как мы знаем, есть факты – то, что мы или свидетели видели или узнали из документов, предоставленных заслуживающими доверия источниками (от правительства до любой персоны, чья деятельность достаточно прозрачна); а есть фактоиды – слухи, неконкретные, непрояснённые сообщения о произошедшем, вплоть до намеренной дезинформации. «Иванов продал завод» – фактоид, «Иванов продал 50 % голосующих акций (остальные 50 % были у Петрова, который теперь может принимать решения в компании в одиночку), но сохранил 75 % обычных акций “Уральской фабрики самоцветов”» – факт. В данном случае мы можем говорить о проверенном факте, если фамилии фигурантов, название предприятия, сведения о количестве акций и единоличном принятии решений верифицированы. Как именно – чуть позже.

НЕ СОДЕРЖИТ ФАНТАЗИЙ АВТОРА. Здесь всё просто. Если журналист имеет прогнозы, подозрения, оригинальные, но непроверенные трактовки случившегося, то лучше ему придержать их при себе – или, если он убеждён в их основательности, проверить с помощью нескольких экспертов, независимых от участников событий. Да, эксперты редко бывают полностью независимыми, но к этому также вернёмся чуть позже. Это тонкости, а правило такое: факты отдельно, мнения отдельно. Колонки и статьи других жанров, в которых авторы высказывают личное мнение, должны быть маркированы.

СТРЕМИТСЯ К ОБЪЕКТИВНОСТИ. Ясно, что стопроцентно объективен только Господь Бог или всеохватывающий разум, знающий, что было и что будет, – мы же должны максимально достоверно и конкретно воспроизводить картину события или объяснять явление доступными средствами. Нам будут ужасно мешать наши взгляды, предпочтения, комплексы, усвоенные в детстве предубеждения и ещё туча обстоятельств, и поэтому нам придётся прибегнуть к особой практике: работая с автором над текстом, следить за тем, чтобы наши пристрастия не влияли на оценку события и даже выбор слов с той или иной эмоциональной окраской. Опять же, в жанрах, основанных на личном мнении, это не работает – но в других жанрах, кроме экспериментальных, это обязательное условие качественного журналистского текста. Марк Твен написал целый рассказ об отношениях редакторов с объективностью и выбором нужных слов: «Журналистика в Теннесси», почитайте.

Статья Марка Твена «ЖУРНАЛИСТИКА В ТЕННЕССИ»

https://bit.ly/2SpEOsr

ДАЁТ ПОЛНУЮ КАРТИНУ, КОНКРЕТЕН. Дополню: не имеет фигур умолчания. Это очень важный пункт. Журналистов все хотят использовать в своих целях: герои, их враги и друзья, эксперты, комментирующие происходящее, владельцы издания и их деловые и брачные партнёры. Наиболее часто встречающаяся цель – не дать важной информации просочиться в публичное пространство, убрать из неё компрометирующие детали или вообще подмешать к правде ложь, как завещал Геббельс. Противостоять таким намерениям – святой долг журналиста. Знать все подробности, владеть всеми цифрами (и понимать, какие цифры релевантны), в точности выяснять, какую роль кто играл в описываемой ситуации, какова была диспозиция, – необходимое условие для выполнения этого долга. Не промахнитесь.

ВПИСЫВАЕТ ЯВЛЕНИЕ В КОНТЕКСТ. У каждого события есть контекст, и для редактора способность вникать в контекст и понимать его является едва ли не главным эвристическим инструментом. Самый яркий пример из недавних новостей – вторжение сторонников Трампа на Капитолийский холм во время заседания Конгресса. Если автор не понимает значения демократии как личного политического участия и действия (пусть и формально облечённого в представительскую форму), он даже в новостной заметке опишет захват парламента как проявление хаоса и бандитизма. Представьте, как важно понимать контекст событий, следующий из биографии его участников, истории идей, формирующих мировоззренческий задник для происходящего спектакля, и социологический пейзаж, в котором его играют. Легкое недопонимание – и читатель дезинформирован или получил неполную картину, сделает нерелевантные выводы и однажды припомнит журналистам и редакторам, что их издание сделало его чуточку глупее.

У нас новый автор: знакомимся и слушаем

От старых редакций, устроенных по индустриальному принципу, цифровым медиа достались кое-какие предрассудки. Под индустриальным принципом я имею в виду деление авторов и редакторов строго по конкретным темам, которыми они занимаются всю профессиональную жизнь. Например, пишет журналист про рынок угля или футбол – и ни на что не переключается. Случай, когда человеку нравится тема, он ею дышит и превращается в настоящего эксперта, ничуть не выгорая, – счастливый, но редкий. Как правило, журналисту становится скучно и без перспектив горизонтальной мобильности работа превращается в рутину.