Человек тайцзи. Чжан Шаньмин. Путь мастера - Тимур Бордюг Страница 19

Спроси меня, что делать в такой ситуации, я бы приняла единственно верное решение – сокращаю тренировки, и дело с концом. Шаньмин же сделал вывод, с моей точки зрения, совершенно парадоксальный: тот, у кого занятия забирают слишком много сил, просто должен… делать более мягкие, более спокойные движения, которые требуют меньше сил. Увлеченный ушуист понял, что пришло время поискать себе новый стиль, который бы в большей степени соответствовал приобретенным им новым знаниям.

Если бы десятью годами раньше Шаньмину шепнули, что он начнет заниматься тайцзи-цюанем, он бы, как минимум, саркастически хмыкнул. Всем ведь известно, что тайцзи – это абсолютно неинтересно, это несложная гимнастика для тех, кому нечем больше заняться в парке, – пенсионеров и женщин. Однако к моменту начала занятий цигуном у Ван Дэхуа мнение Шаньмина о тайцзи поменялось. Он довольно много прочел про этот стиль и узнал, что в тайцзи тоже было много по-настоящему сильных мастеров. Правда, молодой человек по-прежнему не понимал, каким образом представитель такого мягкого стиля может быть сильным мастером. Единственным доступным на тот момент способом понять, как такое возможно, было начать тренироваться у хорошего учителя тайцзи.

Сестра Шаньмина в то время работала на домостроительном комбинате, и среди ее коллег был человек, про которого говорили, что он хорошо знает сразу два стиля, тайцзи-цюань и синъи-цюань, и в свое время учился у легендарного Сунь Лутана ^[18] (), одного из крупнейших мастеров этих стилей начала XX века. У мастера Ма () была хорошая библиотека по традиционным китайским боевым искусствам, в том числе по тайцзи, которой его знакомым и ученикам разрешалось пользоваться. Там было много по-настоящему редких изданий, подавляющее большинство из них в социалистическом Китае достать было решительно негде. Отдавая себе в этом отчет, мастер Ма, тем не менее, охотно делился раритетными томами с друзьями и учениками, и все знали, что уж у него-то наверняка отыщется даже старинный трактат по самому забытому стилю ушу Сестра Шаньмина как-то взяла у мастера почитать одну весьма необычную для тех, кто изучает боевые искусства сегодня, книгу У Минся () и У Чжанфэна () «Девять законов и 81 движение тайцзи-цюань». Исходя из названия этого труда, Шаньмин поначалу подумал, что под обложкой кроется методичка по тайцзи стиля ян с описанием базовых принципов и последовательности движений, однако книга оказалась сборником стихов о тайцзи.

Эти стихи поразили Шаньмина настолько, что он не задумываясь потратил несколько месяцев, чтобы сделать себе рукописную копию книги – тогда никто даже не мог себе представить, что в Китае в обозримом будущем начнут снова издавать подобные вещи. Сказать, что ему очень нравилось читать и перечитывать законы стиля тайцзи в поэтическом изложении, – значит ничего не сказать. В какие-то моменты чтение завораживало настолько, что идти в парк на очередную тренировку по тайцзи не очень-то и хотелось.

Тем более, что почтенный мастер У Сянгуан () довольно долго, раз за разом отрабатывал с Шаньмином всего одно движение – знаменитый «подъем воды». Часа три кряду, не меньше, парень стоял на лужайке, монотонно поднимая и опуская руки. Да-да, сначала почувствовать себя присевшим на высокий табурет у барной стойки, подобрать живот, выпрямить в струнку позвоночник, затем медленно поднять вытянутые руки до уровня плеч, а потом столь же медленно опустить. И все. Ничего больше. Конечно, сейчас Шаньмину нравится, глядя вдаль, повторять свой любимый рассказ, как именно «подъем воды» позволил ему почувствовать целостность движения и ощутить, что хоть он и прозанимался долго другим стилем, но его тело все еще не представляло, что значит двигаться как единое целое. Но я всегда живо представляла себе, что на самом деле, стоя там под деревом в пекинском парке, Шаньмину весьма непросто было сохранять философски-созерцательный настрой…

38,3 °C. В его голове явно перекатывались те же мысли, что сейчас и у меня. Как это, должно быть, глупо со стороны смотрится, когда девчонка с температурой стоит вот так столбом и руки туда-сюда поднимает-опускает. Есть же, в конце концов, современная гомеопатия, если начать прием по схеме на ранней стадии и полежать потом в тепле, то и не заболеешь. А так стоять – только хуже себе сделаешь, вон какая дрожь по ногам прокатилась, даже не поймешь от чего, то ли от усталости, то ли банально замерзла.

Всерьез рассчитывать, что можно вот так вот жар от себя отогнать, – наивно. Просто шаманство какое-то первобытное! Нет, это просто смешно – думать, что от того, что девять раз поднимешь и опустишь руки, снизится температура. Ну, хорошо, не девять, а восемнадцать или двадцать семь – количество движений должно быть кратно девяти, – какая разница. Ага, вот уже и пот градом полил, вся словно во влажном мареве, со лба капля за каплей скатываются на нос, чтобы добраться до его кончика и сорваться вниз, прямо мне под ноги. Ты вот еще так постой, помаши, и у тебя под ногами, дорогая моя, образуется самая настоящая лужа. Какой же это «подъем воды»?! Нет, это ее самый что ни на есть настоящий слив!

Хорошо, с «подъемом воды» закончила, переключилась на «руки-облака», они, слава Богу, как-то легче идут. Упражнение, надо признать, очень интересное. По сути, это одно из тех 83 движений, составляющих базовый комплекс тайцзи, которым учит нас Шаньмин, но его можно делать и отдельно от остальных. В этом одна из особенностей тайцзи. В других, более жестких стилях ушу, равно как в карате и других видах восточных единоборств, базовые комплексы движений – это одно, а цигун – совершенно другое, между собой они не пересекаются, и делают их обычно отдельно друг от друга. А в тайцзи не только практически каждое отдельное движение можно превратить в цигун-упражнение, но и весь комплекс, если его правильно выполняешь, начинает ощущаться как нескончаемый сеанс динамического цигуна.

Жаль, что комплекс целиком явно не поместится в моей маленькой комнатке в переулках рядом с Тверской, струящаяся лента движений явно не для ее десяти квадратных метров, три из которых занимает моя кровать. Приходится выделять из длинной формы отдельные движения, которые можно выполнять, не сходя с места.