Книга Атлантиды - Святослав Романов Страница 17

Описание путешествия Ганнона — одна из самых ярких страниц в истории географических открытий древнего мира — известно нам лишь благодаря рукописи X века, однако краткие упоминания о нем можно найти у таких мэтров античной науки, как Арриан (в его «Индии») и Плиний Старший («Естественная история»). Путешествие это было совершено во времена расцвета колониальной карфагенской державы, за столетия до разрушительных войн с Римом и, видимо, еще до того, как греки из Массилии (Марселя) и Сиракуз стали серьезными торговыми и военными соперниками пунов. В XX столетии путешествие Ганнона стали относить к десятилетиям перед битвой близ Гимеры (480 г. до н. э.), когда греческому сиракузскому тирану Гелону удалось разгромить огромное карфагенское ополчение, перебив несколько десятков тысяч пунов (в античных источниках называется умопомрачительная цифра в 300 000 человек). Ганнон совершил путешествие в ту эпоху, когда Карфаген еще «распирало» от избыточного населения — ничем иным не объяснить цифру в 30 000 мужчин и женщин, которые участвовали в этой экспедиции. ^[66]

Цель путешествия Ганнона — основание колоний Карфагена за Геракловыми столпами — показывает, что пуны имели неплохое представление об Атлантике и об экономических перспективах таких колоний. Ни греки, на финикийцы, ни карфагеняне не создавали новых городов в совершенно неизвестных им регионах. «Пойти туда, не знаю куда» могли бы только политические эмигранты, но нет сомнений, что экспедиция Ганнона являлась проектом, поддержанным карфагенским правительством.

Где побывал Ганнон?

Современные ученые считают, что он плыл вдоль ливийского (то есть африканского) берега на юг, затем, как сообщает Арриан, повернул на восток и вошел в Гвинейский залив. Именно там он встретил странные острова с солеными озерами, гору под названием «Колесница богов», «людей-горилл».

Однако для нас небезынтересно уже начало его пути. Основав на северо-западном и западном побережье современного Марокко несколько торгово-земледельческих поселений, он зазимовал на о. Керн. Где находился этот остров? Его пытались искать близ побережья Марокко, однако Ганнон дает ясное указание, что он находился на таком же расстоянии от Столпов, на каком от них лежит Карфаген. Следовательно, мы должны искать его южнее — либо близ побережья Западной Сахары (именно здесь географически находится точка, удаленная от Столпов на то же расстояние, что и Карфаген), либо же значительно южнее, так как вскоре после отплытия с Керна карфагеняне увидели большую реку, называвшуюся Хрет, а вслед за ней — озеро. Под это описание может подходить лишь район впадения в Атлантический океан реки Сенегал, наносы которой образуют длинную косу, простирающуюся на десятки километров с севера на юг. Поскольку береговая линия меняется с течением времени, во времена Ганнона за косой, быть может, существовало несколько крупных островных массивов, — поэтому карфагенский мореплаватель и говорил об озере с островами.

Следующим «претендентом» на роль реки Хрет могла бы стать полноводная в нижнем течении Гамбия, однако непонятно, где тогда искать озеро с обширными островами на нем. ^[67]

Но самое загадочное заключается в другом: ни в одном, ни в двух, ни в пяти днях пути к северу от Сенегала или Гамбии нет острова, который мы могли бы отождествить с Керном!

Ученые пытаются выйти из очередного затруднительного положения, полагая, что Керн — это один из островков близ северо-западного побережья Марокко (что противоречит удаленности его от Геракловых столпов), либо же отождествляя его с каким-либо из Канарских островов (а это невероятно, так как до прибытия к Керну Ганнон не удалялся от берега; к тому же карфагеняне знали о Канарских островах). Таким образом, Керн — таинственным образом исчезнувший остров, не оставивший никакого следа в водах близ африканского побережья…

Если, конечно, Ганнон плыл вдоль африканского побережья!

Есть несколько вещей в его описании, которые ставят под сомнение «смелую» гипотезу о том, что суда карфагенян проникли вдоль побережья Гвинейского залива до вулканической горы Камерун («Колесницы богов»).

«Неизмеримый морской залив», о котором пишет Ганнон, еще один залив, именуемый «Западным Рогом», наконец, «Южный Рог» — все это не похоже на побережье Гвинейского залива. Последний столь обширен, что вообще не мог бы быть воспринят древними мореплавателями как залив. Бухты же, имеющиеся здесь в большом количестве, едва ли дотягивают до статуса заливов. С другой стороны, дельты многих полноводных рек между Сенегалом и Камеруном почему-то оказались не отмечены в отчете Ганнона — в том числе и бескрайняя дельта Нигера.

Не отождествим ни с чем, известным нам, и остров, который Ганнон и его спутники обнаружили в Западном Роге. В районе Гвинейского залива вообще нет островов, посреди которых имелись бы соленые озера, имеющие собственные острова. Звуки флейт, кимвалов, тимпанов, которые слышали карфагеняне, намекают на какое-то священнодействие, происходившее в этом месте. Нужно учитывать и то, что те же самые звуки для античного человека могли сопровождать явление какого-либо бога: например, Диониса или Пана. На острове с солеными озерами совершалось нечто чудесное, а потому таинственное и даже страшное. Панический страх, охвативший путешественников, по древним представлениям вызывался близостью божества, причем совсем не дружелюбной.

Описание извержения вулкана Камерун, которое видят во фразах, следующих сразу за рассказом об острове с солеными озерами, также не вполне ясно. Что за землю, полную благовоний, но недоступную из-за жары, увидели карфагеняне? Описание огненных потоков, стекающих из нее в море, явно не относится к извержению вулкана. Лишь через четыре дня путешественники заметили землю, «полную огня» (то есть пожаров, вызванных лавой), и «Колесницу богов». Может быть, Ганнон видел пожары, которые до настоящего времени устраивают во время охоты жители некоторых прибрежных территорий Западной Африки с целью выгнать зверей из мангровых зарослей? Но рассказ о том, что огонь во время этих пожаров «стекал в море», являлся бы чрезмерной поэтической вольностью.

И кто такие «гориллы», за которыми охотились путешественники на острове в глубине Южного Рога? Гориллы не пользуются камнями для самообороны, да и Ганнон называет их «дикими людьми». Куда больше они похожи на йети — по крайней мере, описание в «Перипле Ганнона» очень близко описаниям, которые дают очевидцы «снежному человеку».

Убеждение ученых XIX–XX столетий, что главная проблема сводится к определению крайней южной точки на побережье Африки, которой достигли путешественники, является одним из проявлений научной «позиции страуса». Лучше голову — в песок, чем на отсечение научному обществу.