В шаге от вечности. Как я стал киборгом, чтобы победить смерть - Питер Скотт-Морган Страница 17

Он вышел на остановке в Канзас-Сити, посреди ночи. И стоял неподвижно – я видел его из окна, – пока автобус не тронулся снова. Только тогда он с едва заметной улыбкой коснулся полей шляпы в немом прощании и продолжал смотреть мне вслед. Автобус свернул за угол, и Брэд пропал из виду. Тут-то я и понял, что, увлекшись моментом первого настоящего поцелуя, так и не сообразил тоже прикоснуться к его ноге – да вообще хоть к чему-нибудь ниже мускулистой груди.

На меня пахнуло ароматами канализации и сточных вод, но по обе стороны трассы тянулся теперь океан, так что это было маловероятно. Я пихнул Энтони в бок локтем:

– Ты пукнул!

Он сонно потянулся за очками.

– Где мы?

– Подъезжаем к Семимильному мосту, кажется. Он один из самых длинных в мире, так что тебе стоит увидеть. И смотри, какой рассвет!

За прошедшие несколько минут небо загорелось ало-оранжевым, а казавшееся раньше серым море неожиданно вспыхнуло насыщенным бирюзовым цветом. Я никогда не видел ничего подобного.

– Я никогда не видел ничего подобного, – словно повторив мои мысли, проговорил Энтони. – И официально заявляю, что отрицаю всякую причастность к каким-либо дурнопахнущим действиям, вопреки вашему клеветническому обвинению.

Каких еще формулировок ждать от человека, который получает степень в юриспруденции! Мы разделили охладевшие останки кофе из термоса, наполненного в Майами. Это, кажется, окончательно запустило мозг Энтони:

– Ты бывал в Кингсе после того, как ушел? Может, соскучился по старому другу-директору и решил его навестить?

– О нет, ни разу с тех пор я не омрачал своим присутствием тамошние пустынные коридоры, – я помолчал, глядя, как море заливает красными отсветами, потом припомнил кое-что. – Пришлось отклонить два приглашения от учителей, предлагавших мне оригинальную форму внеклассных занятий, и ты ни за что не угадаешь, кем был один из них! К трем другим я все-таки пришел поужинать и выпить, и атмосфера была весьма душевной. Скажем так: мои речи на тему «спасибо за десерт, но от секса и бренди я откажусь» становятся все лучше.

Выпытав у меня все подробности и сплетни, Энтони на некоторое время затих, а потом произнес:

– Я так и не понял, что там у тебя за проблема с искусственным интеллектом.

Поймав себя на мысли, что, будь мы героями какой-нибудь запутанной оперы Вагнера, он понял бы все с первого раза, я принялся в очередной раз объяснять:

– Ну смотри. Как я уже очень много раз говорил, – тут Энтони хватило воспитания притвориться смущенным, – компьютеры будут становиться все умнее и умнее, пока в какой-то момент ты уже не сможешь понять, кто тебе отвечает – человек или машина.

– Тест Тьюринга! – радостно воскликнул Энтони, чтобы продемонстрировать: он действительно внимательно слушал меня, пока автобус катился через несколько штатов.

– Именно, тест Тьюринга. Так вот, вскоре после этого, по всеобщему убеждению, разумная машина (возможно, их будет несколько) сможет создать еще более разумную машину. И так далее.

– Да-да, это я понял. Стандартный сюжет: машины становятся сверхразумными и захватывают мир. Но ты, как человек безгранично мудрый, хочешь, чтобы вместо этого они стали…

– Усилителями человеческого разума!

– Точно. Ты считаешь, что людям стоит объединять свой мозг с машинным интеллектом – и это станет следующим этапом нашей эволюции, повысит IQ и увеличит продолжительность жизни до невероятных величин, позволит отправиться к звездам, заселить всю вселенную и воплотить в жизнь прочие научно-фантастические мечты. Ладно, это я тоже понял. А проблема-то в чем? Кроме той малости, что интеллект современных компьютеров с трудом дотягивает до уровня самого тупого тупицы?

Энтони уже продемонстрировал, что разбирается в компьютерах гораздо лучше, чем я – в опере (сколь бы подробно он о ней ни рассуждал), поэтому я спустил его с небес на землю исключительно мягко.

– Тут ты им даже польстил – не дотягивает, но оставим этот вопрос… А проблема в том, что ученые, придерживающиеся теории усиления разума, все делают не так. Они повсюду кричат: настанет день, и мы сможем просто взять органический мозг человека, отсканировать его и перенести данные в кремниевые компьютерные мозги, разорвав жизненный цикл.

– И что не так?

– Да ничего не выйдет!

– Так и не должно выйти прямо сейчас. Наверняка это просто вопрос времени.

– Нет, я имею в виду, что в принципе ничего не выйдет. Это невозможно теоретически.

– Ты-то откуда знаешь?

– Речь идет о копии. «Бессмертный» кремниевый мозг, о котором столько разговоров, – копия биологического. У него будет доступ к воспоминаниям оригинала и возможность жить вечно, но этот самый оригинал – ты, например – все равно рано или поздно умрет. Может быть и хуже: процесс переноса способен уничтожить органический мозг, и тогда ты умрешь в процессе. Я называю это Проблемой загрузки данных.

– Ага! Так ты поэтому вчера зудел мне, что капитан Кирк умирает каждый раз, когда его телепортируют с «Энтерпрайза»?

– Да! Это ведь то же самое. Транспортер сканирует тело, расщепляет его, передает сквозь пространство необходимые данные и потом воспроизводит отсканированный материал на планете.

– Я вообще-то тоже смотрел «Звездный путь»…

– Даже когда я был ребенком, мне было очевидно: каждый раз они получают копию Кирка. Если бы они не расщепляли оригинал, в итоге получилось бы два капитана: один – на корабле, второй – на поверхности планеты. Собственно, в одной из серий так и произошло. Так что даже сценаристы понимают: Кирка и его команду убивают в каждой серии.

– Дорого, наверное, постоянно заменять такую толпу актеров…

– Ой, смотри! Пеликан!

Ки-Уэст очаровал нас обоих. Даже терминал автостанции выглядел куда лучше, чем привычные автовокзалы. Еще в начале пути мы обнаружили одно из скрытых преимуществ путешествий автобусами компании Greyhound: их станции располагались всегда в самой дешевой (то есть бедной) части города. А вот памятники и достопримечательности, наоборот, в самой дорогой (то есть богатой). За одну прогулку от автовокзала к туристическим местам можно было исследовать весь экономический потенциал места, куда мы прибыли.

– Где все бездомные? – поразился Энтони. Восклицание его относилось к незабываемому визиту в Вашингтон, где мы провели большую часть дня, осматривая Белый дом и мемориал Линкольна, но к вечеру оказались в трущобах – или районе, который казался ими двум парням из Уимблдона.

– Я тогда как раз откусил кусок бургера!

– А потом выплюнул, хотя это было совершенно не обязательно.

– Да он мочился у окна кафе в сантиметре от моего лица!

Спустя несколько часов мы выбрались с окраин в Старый город, и я почувствовал, что постепенно влюбляюсь.