На стороне подростка - Франсуаза Дольто Страница 15

Странной физической угловатостью отличаются подростки в пубертатный период, в большей степени мальчики, чем девочки. Ноги становятся толстыми, неуклюжими, делают их похожими на жеребят, страдающих неправильным развитием. Все в них непропорционально. Нижние конечности становятся огромными, руки им не соответствуют, или иногда руки и ноги вытягиваются, а грудная клетка остается узкой. Сила еще не появилась, шея похожа на цыплячью, или, наоборот, грудная клетка, шея, голова становятся несоразмерно большими и, возможно, половые органы тоже, а руки остаются тонкими. Лицо будто распухает, нос становится приплюснутым и курносым, ноздри расширяются, черты лица грубеют, будто вырубленные топором. Одни неповоротливы, другие развинченны. Девочки очень озабочены своим ростом. Слишком высокие стесняются так же, как и слишком маленькие. Это очень любопытное явление – дисгармония развития в двенадцать-тринадцать лет, в особенности у мальчиков, потому что девочки подвержены этому в меньшей степени. Как будто каждая часть тела растет сама по себе… Через два года они окончательно вырастают.

В той же степени, в какой дети могут испытывать стихийные братские чувства к совершенным инвалидам, точно так же они бывают жестоки с товарищами, которых отличают обыкновенные недостатки – карликовый рост, гигантизм, полнота или чрезмерная худоба. Подростки непроизвольно создают тандем противоположностей: длинные часто выбирают маленьких толстяков и становятся неразлучными приятелями, жирафа дружит с толстушкой. Они составляют пару, которая напрашивается на насмешки и которую называют «Пат и Паташон».

Вероятно, это поиск дополнения, комплетивности. Недостатки одного уравновешиваются недостатками другого, нейтрализуются ими. Вдвоем они увереннее себя чувствуют. Подростки предпочитают появляться на людях со своим товарищем по несчастью, чтобы преодолеть беспокойство и неловкость. Девочки решают проблемы фигуры в совершенно неправильной манере. Они компенсируют недостатки с противоположным результатом, например, начинают носить именно то, что еще больше толстит, – вельветовые брюки, голубые джинсы – и едят то, от чего полнеют. Но есть девочки, в которых женственность начисто отсутствует и которых это совершенно не беспокоит. А бывает и наоборот: девочки становятся чрезвычайно соблазнительными, они ценят это в себе, но могут выразиться не только в своей женственности. Они становятся высокомерны, если чувствуют, что нравятся лишь как женщины.

Девочки, которые совершенно не следят за собой, одеваются во что-то мешкообразное, не моются, не причесываются, дурнеют по собственной инициативе, не выражают ли они тем самым гомосексуальную тенденцию…

Скорее они хотят уйти на время от проблем сексуальных. Они не хотят соблазнять, как женщины, и не хотят завоевывать, как мужчины. Мужчина не решается показать себя таким активным завоевателем женщин, как это делают активные гомосексуалистки; на самом деле, эти девочки хотели бы встретить женщину, которая приобщила бы их к женской природе, полюбила бы их как маленькие безобидные существа и вернула бы женственность их образу. Они хотели бы влюбиться в женственных женщин, но они нейтральны, и они не влюбляются в женственных женщин так, как это происходит у мужчин. Они влюбляются в них как в модель. Или же в них просыпается ребенок, они становятся безоружными, как будто сами стали детьми, или это превращается в отношения мамы и маленькой дочки. Тут речь идет об архаических материнских и дочерних чувствах, которые испытывают к матери или к женщине, которая еще не взяла на себя хлопоты о детях. Такие девочки, которые не осмеливаются быть ни женщинами, ни мужчинами, остаются в нейтральном состоянии… Это стагнация ^[17], вызванная трудностями, пережитыми в период от трех до пяти лет.