Философия: Кому она нужна? - Айн Рэнд Страница 15

Трайбализм (лучшее название для всех групповых проявлений антиконцептуального мышления) – доминирующий фактор в Европе, как укрепляющие друг друга причина и следствие длительной истории европейских кастовых систем, национального и местного шовинизма, правления грубой силы и бесконечных кровавых войн. Например, народы Балканского полуострова, годами уничтожающие друг друга из-за незначительных различий в традициях и языке. Трайбализму не было места в Соединенных Штатах – до наступившего десятилетия. Он не сможет здесь укорениться: его ввозимые семена сгорают в котле, огонь под которым питается двумя неисчерпаемыми источниками энергии – индивидуальными правами и объективным законом, и лишь они нужны человеку для защиты.

Остатки европейского трайбализма, ввезенные неуверенными иммигрантами, приняли безобидную форму «этнических» городских кварталов, каждый из которых предлагает свои обычаи, праздники, рестораны и слова на родном языке на потрепанных вывесках. Они потрепаны потому, что люди, цеплявшиеся за племенное правило приоритета торговли с соплеменниками, остались в болоте обедневших районов, в то время как поток продуктивной энергии, ставящий заслуги выше племени, унес их лучших детей.

В таких задворках не было никакого вреда, пока никто не оставался там силой. Воздействие просвещения подрезало групповую преданность самых упрямых обладателей антиконцептуального мышления, настоятельно призывая их выйти в большой мир, где нет «посторонних» (или состоящий из них: зависит от конкретного случая).

Распад философии повернул вспять эту тенденцию. Трайбализм – продукт страха, а страх – ведущая эмоция любого человека, культуры или общества, отрицающего главное орудие выживания – разум. Как только философия скатилась в примитивное болото иррациональности, люди были обращены – экзистенциально и психологически – в ее первобытное следствие, трайбализм. Экзистенциально расцвет государства всеобщего благосостояния разбил страну на группы влияния, каждая из которых борется за привилегии за счет других, так что индивид, не состоящий ни в одной из групп, становится легкой добычей для племенных хищников. Психологически прагматизм превратил интеллектуалов в тупиц: теория «прогрессивного» образования Джона Дьюи (которая господствует в школах уже почти 50 лет) установила метод ослабления познавательной способности детей и замены познания на «социальную адаптацию». Это было и есть систематическое усилие производить больше и больше племенного мышления (смотрите мою статью «Компрачикос» ^[9]).

Заметьте, что сегодняшнее возрождение трайбализма не вина низших классов, бедных, беспомощных, невежественных; это вина интеллектуалов, образованных, «элитарных» (полностью трайбалистский термин) людей. Заметьте распространение нелепых группировок: хиппи, йиппи, битников, пацифистов, движений в защиту прав женщин, движений за гражданские права гомосексуалистов, Чудаков Христовых, Детей Земли, которые по сути не племена, а меняющиеся совокупности людей, отчаянно ищущих племенной «защиты».

Общим знаменателем таких групп является вера в движение (массовые демонстрации), но не в действия, а в декламации, не в спор, а в требования, не в достижения, а в чувственность, не в мышление, а в разоблачение «посторонних», не в преследование ценностей, а в концентрацию на моменте, на сегодняшнем дне без завтрашнего, в стремление вернуться к «природе», спуститься на землю, к грязи и физическому труду, то есть ко всему, с чем в состоянии справиться перцептивное мышление. Вы не увидите защитников разума и науки, заполняющих улицы в уверенности, что их перекрывающие движение тела решат любую проблему.

Большинство незрелых племенных групп состоят из «левых» или коллективистов. Однако причина трайбализма глубже, чем политика, и доказательством тому служат трайбалисты, еще дальше ушедшие от реальности и определяющие себя как «правые». Они – борцы за индивидуализм, который они понимают как право создать собственную банду и использовать силу против остальных; они намерены сохранить капитализм путем замены его анархизмом (установив «частные», или «конкурирующие», государства, то есть племенные правила). Общий знаменатель для всех подобных индивидуалистов – желание избежать объективности (которая требует длиннейшей цепи понятий и высоко абстрактных принципов), действовать из прихотей и иметь дело с людьми, а не с идеями, то есть с людьми своей же банды, ограниченных теми же рамками восприятия момента.

Эти «правые» настолько отдалились от реальности, что они неспособны различать действительные примеры воплощения своих идеалов. Один из них – мафия. Мафия, или «семья», – это «частное государство», состоящее из субъектов, добровольно к нему присоединившихся, со строгим набором правил, которые жестоко, кроваво и эффективно воплощаются в жизнь; «государство», которое берется защищать вас от «посторонних» и удовлетворять ваши прямые интересы ценой покупки вашей души, то есть вашего полного повиновения любой «просьбе», которую оно потребует. Другой пример «государства» без территориального суверенитета – палестинские партизаны, у которых нет собственной страны, но которые совершают террористические атаки и устраивают резню «посторонних» где угодно, по всей планете.

Активистские проявления современного трайбализма, «левые» или «правые», – явные крайности. Особенно сложно иметь дело с более тонкими проявлениями антиконцептуального мышления. Это «смешанные экономики» духа; это люди как результат современного образования, внутри разрываемые племенными ощущениями и разбросанными осколками мысли; это люди, которым не нравится то, что они чувствуют, но думать они так и не научились.

С раннего детства их эмоции доводились до нужного состояния племенными предпосылками о том, что каждый должен «принадлежать», быть «в чем-то», плыть по течению со всеми, следовать примеру «тех, кто знает». Разочарованный разум человека добавляет еще одну эмоцию к племенной обработке: слепую и горькую обиду за свое интеллектуальное подчинение. Современные люди – стадные и асоциальные одновременно. Они понятия не имеют, в чем суть рационального межличностного сотрудничества.

Между сотрудничеством и племенем существует огромное различие. Точно так же, как правильное общество управляется законами, а не людьми, правильное сотрудничество объединено идеями, а не людьми, и его члены верны не группе, а идеям. В высшей степени разумно, когда люди ищут сотрудничества с теми, кто разделяет их убеждения и ценности. Невозможно иметь дело и даже общаться с теми, чьи идеи принципиально противоположны вашим собственным (и вы должны быть вольны не иметь с ними дело). Все правильные сотрудничества формируются и пополняются по личному выбору и на сознательных, интеллектуальных началах (философских, политических, профессиональных и т. д.), а не на физиологических, и не по случаю родиться в определенном месте, и не на почве традиции. Когда люди объединены идеями, то есть четкими принципами, не остается места одолжениям, прихотям или случайной власти: принципы служат объективным критерием для определения действий и оценок как рядовых членов, так и лидеров.