Прогулки по Парижу с Борисом Носиком. Книга 1: Левый берег и острова - Борис Носик Страница 14

Я на всякий случай нажал кнопку у консерваторских ворот, и – о радость! – дверь подалась, так что мы с приятелем попали в уютный монастырский двор. Это здесь, на скамеечке под старым вязом, Лафонтен написал знаменитую басню про ворону и лисицу, нам с вами известную в переработке Крылова. Так вот, слегка переиначив другую басню Ивана Андреевича, хочется воскликнуть, что вяз и ныне там. То есть, может, того самого лафонтеновского вяза уже и нет, но зато вдоль всей рю Сен-Жак, до самой южной оконечности города (а она не так далека – оконечность Парижа), стоят старые монастыри бенедиктинцев и кармелиток, маячит великолепный купол больничной церкви Валь-де-Грас, а также здание, занятое со времен революции самым престижным здешним университетом – Эколь Нормаль Сюперьор…

Конечно же и Валь-де-Грас и Эколь Нормаль Сюп, как называют в парижском обиходе этот престижнейший гуманитарный вуз Франции, заслуживают краткого рассказа (мучить длинным утомленного прогулкой приятеля я не решился).

Итак, Валь-де-Грас… В XIII веке здесь находилось родовое гнездо Валуа. В XIV веке герцоги Бурбонские даже называли это имение Малым Бурбоном. Позднее оно было конфисковано, и его снял для нужд ордена Оратории кардинал де Беруль, а в 1621 году королева Анна Австрийская поселила здесь монахов из монастыря, носившего название Валь-де-Грас. Когда же королева после долгого ожидания родила наконец сына (будущего Людовика XIV), она построила тут, верная данному ею обету, церковь. С середины XVII века здесь уже высился монастырь, а с конца XVIII века – существующий и поныне военный госпиталь.

С середины XIX века к нему была присоединена военно-медицинская школа, из которой вышли чуть ли не все видные военные врачи и хирурги Франции, в том числе и знаменитый Венсан. Так что и статуя работы Давида, которая стоит сегодня перед старинной церковью, – это тоже памятник хирургу – императорскому хирургу барону Ларре. Ну а сама церковь, снаружи видная из-за здания госпиталя или завесы дерев, является, как признано знатоками, одним из самых прекрасных барочных зданий Парижа, высоким образцом чистоты стиля и гармонии. Она увенчана куполом, который степенью своей знаменитости и высотой уступает лишь двум парижским куполам (куполу Пантеона и куполу Дома инвалидов). Здания стиля барокко не так уж часто встречаются в Париже, где в XVII веке царил неоклассицизм, хотя можно, конечно, назвать и несколько построек, навеянных Италией, Римом, ватиканским собором Святого Петра (скажем, церковь Малых Августинцев, церковь монастыря Сен-Жозеф на улице Вожирар или церковь Сен-Поль-Сен-Луи). Церковь Валь-де-Грас славится богатством интерьера и среди сокровищ своих может похвастать многофигурной фреской Пьера Миньяра (вдохновившей некогда Мольера на строки во славу Валь-де-Грас). Наряду с остатками старого Бурбонского дворца комплекс Валь-де-Грас хранит в целости прогулочную галерею церкви и прекрасное, возведенное Мансаром монастырское здание, обращенное фасадом в сад. В монастырском здании теперь размешается Музей военной медицины, а в саду построен новый военный госпиталь с тринадцатью специализированными клиниками, располагающими полтысячей коек и шестью операционными залами. На одной из этих коек лежал незадолго до кончины Булат Окуджава…

Что до знаменитой Эколь Нормаль (Ecole Normal), то в ней учатся в основном дети «более равных», хотя иногда туда проходят по конкурсу и гении с улицы. Изучают здесь литературу, философию и математику, и достаточно сказать, что все (!) золотые медали Филда (эквивалент «нобелевки» для математика), полученные Францией, заработали выпускники Эколь Нормаль. Конечно, среди выпускников Эколь Нормаль (среди «нормальенов») есть некоторое число бывших премьер-министров (Алэн Жупе, Лоран Фабюс), однако прежде, чем стать конформистами и ответственными работниками, им пришлось пройти еще и через здешнюю ВПШ, называемую ЭНА (Национальная административная школа), ибо в самой Эколь Нормаль традиционно царит дух интеллигентского «нонконформизма», либерализма, прогресса и знаменитая школа помнит былые свои дрейфусарские традиции. Слово «нонконформизм» я недаром поставил в кавычки, ибо принадлежность к троцкизму в юности, а в зрелые годы – к правящей чиновничьей элите давно уже стала «политико-корректным конформизмом», процветающим во Франции.

Некогда на улице Сен-Жак имелось множество коллежей и соответственно множество недорогих гостиниц, где иногородние студенты снимали комнату, иногда одну на двоих.

– Конечно, в те времена ни отели, ни мансарды не были так ужасающе дороги в Париже, как нынче, – благоразумно предупредил я приятеля.

– А вон какой-то старый отельчик, – отозвался он. И прочел вслух почти по-французски: – «Отель “Медиси”»… Давай зайдем, спросим, сколько тут стоит ночлег.

Это была воистину счастливая мысль. Хозяин отельчика месье Даниель Ро скучал за столиком в уголке, и нам без труда удалось втянуть его в беседу. Он рассказал, что отель этот он купил, уволившись с флотской службы, лет тридцать тому назад. В ту пору здесь было больше дюжины подобных отельчиков – и вот остался один. Комната сейчас стоит недорого, но, конечно, душ в коридоре, общий.

– Снимают у меня бедные студенты, – сказал месье Ро (ненароком напомнив нам этой фразой о том, что бедность – понятие относительное), – живут здесь лет пять-семь, пока не кончат учебу. Мы с ними обращаемся по-семейному; когда видим, что им пообедать не на что, зовем к столу. Врач наш их лечит бесплатно. Так я ведь бывший моряк, а моряк не бросит в беде утопающего… Кстати, мои три дочки тут и вышли замуж, за моих постояльцев: две за американцев, а одна за бразильца…

Беседа моего приятеля с первым в его жизни парижанином вышла долгой. А может, это мне, бедолаге-переводчику, так показалось. Потом, видимо, проголодавшись, приятель мой взглянул на часы и спросил у месье Ро, далеко ли отсюда кончается улица Сен-Жак.

– Да тут и кончается, – сказал хозяин гостиницы. – Как один старинный французский автор писал про нашу улицу: «Дальше дорога уже во Вселенную»…