Воспитай в себе мужество! Месячная программа на пути к идеальному телу и тотальной самодисциплине - Джо Де Сена Страница 14

ЕСЛИ ОН НЕ НАЙДЕТ В СЕБЕ ХРАБРОСТИ, ЧТОБЫ ВСТАТЬ И ИДТИ, ОН ПОГИБНЕТ.

Разумеется, порой мои дети все еще пытаются уклоняться от занятий. Кэтрин напридумывала множество уловок, позволяющих увильнуть от чего угодно. Иногда она напоминает мне спартанских детей, находивших хитроумные способы воровать еду, и эти ее фокусы вызывают у меня странное чувство уважения. Она замечательный ребенок и скоро побежит полумарафон. Мой сын Джек какое-то время проявлял недовольство, но теперь физические упражнения – неотъемлемая часть его жизни. Он отличный борец и уже участвует в соревнованиях в различных уголках страны. Он пробежал 50 километров в возрасте восьми лет, а также финишировал в бостонском марафоне.

А потом и мой сын Чарли, которому на тот момент было шесть лет, начал заговаривать про участие в марафоне, так что…

Ладно, я понимаю, что практически каждый человек, читающий эти строки, скажет, что я настоящий придурок. Но я сказал своей жене, что если у Чарли возникнет обезвоживание, мы остановимся, а если нет, будем дожимать до конца. А потом он наснимает фотографий и сохранит воспоминания о том, как пересек финишную черту на марафоне.

Чарли был вполне готов. За две недели до мероприятия он преодолел дистанцию полумарафона пешком – на гору за нашим домом и обратно. К тому же он дважды в день делал упражнения на растяжку и какое-то время занимался гимнастикой и боевыми искусствами. Вдобавок я не хотел, чтобы он просто бегал по прямой тротуара день за днем. Большинство бегунов получают травмы не во время марафона, а когда начинают «тренироваться», готовясь к нему, то есть задолго до того, как выйдут на линию старта. Чарли же тренировался так, что был способен пробежать марафон.

Но перед нами стояло другое препятствие, мешавшее выйти на линию старта: семилетние дети не допускаются к участию в нью-йоркском марафоне. Раньше детям разрешалось участвовать – самым юным официально финишировавшим участником был восьмилетний Уэсли Пол, в 1977 году преодолевший дистанцию марафона за невероятные три часа. Но в 1981 году было решено, что минимальный возраст участников должен составлять 16 лет, а в 1988-м его подняли до 18.

Я уважаю нью-йоркский марафон и не выступаю за изменения в его регламенте. Это серьезная гонка, многие люди годами готовятся к участию в ней, и никому не хочется совершать глупости, которые приведут к травмам участников – так же, как и у нас, в Spartan Race. Более того, я решил, что побегу один из уважения к утвержденным правилам соревнования. Было трудно сообщить это Чарли, ведь он питал такие надежды, но вся эта ситуация должна была послужить ему ценным уроком.

И тут вдруг просиял ослепительный свет, и я увидел молодого человека, облаченного в сандалии с крылышками и официальную униформу New York Road Runners. Это был сам Гермес, греческий бог, покровитель путешественников и трикстеров, известный как своей быстроногостью, так и склонностью преступать всякие границы. Он остановился передо мной, держа золотую лиру в одной руке, а Чарли – в другой. «Позволь мальчику бежать», – сказал он с ухмылкой, подмигнул, поставил моего улыбающегося сына на землю и растворился в толпе.

Кто я такой, чтобы противиться богам, особенно когда они одеты в униформу официальных представителей гонки?

Поэтому мы побежали вместе – отец и сын. Мы не пытались побить рекорд по времени, хотели просто добежать до финиша.

Это был день открытий – кругосветное путешествие длиной 26,2 мили. В Бруклине мы остановились перехватить бэйглов. Он никогда раньше не пробовал настоящих бруклинских бэйглов. Я хихикнул, когда он спросил у меня о евреях-хасидах. Мы продолжили забег и оказались в Куинсе, где он захотел попробовать пиццу, наподобие той, которую ел в детстве я. Он хотел побольше разузнать об итальянцах, владевших пиццерией (и их татуировках). В Бронксе мы остановились в кафе White Castle. Он засыпал меня вопросами о районе и крошечных бургерах. Добежав до Манхэттена, мы остановились съесть мороженое в Häagen-Dazs в Верхнем Ист-Сайде. «А тут приятное место!» – сказал он. Бэйглы, пицца и мороженое – не совсем то, что я считаю подходящими источниками калорий, но попробовать все это было важнее.

Неподалеку от Центрального парка я решил остановиться и поискать кого-нибудь в медицинской униформе, просто чтобы удостовериться, что с Чарли все хорошо и он сможет пробежать заключительные четыре мили. Чарли заплакал. «О, нет, – подумал я, – это ужасно, люди наверняка подумают, что я издеваюсь над ребенком». Оказалось, он разревелся, потому что решил, будто я собираюсь заставить его сойти с дистанции.

Мы финишировали спустя 5 часов 43 минуты и 27 секунд.

Время не имело значения – Чарли добежал до финиша, у него получилось, и этот день изменил жизнь каждого из нас. На всю оставшуюся жизнь он получил новую установку. Он никогда больше не усомнится в том, что способен на крупные свершения, ведь за его плечами уже появились такие. Черт возьми, да в свои семь лет он наверняка стал самым юным участником, которому удалось финишировать в нью-йоркском марафоне за все время его существования. Это был неофициальный забег, разумеется, но он был важен и для его отца, и для него самого.

Люди считают безумием тот факт, что мои дети ежедневно тренируются по два часа. А может, безумие состоит в том, что другие дети не тренируются по два часа в день, занимаясь при этом гимнастикой и боевыми искусствами или хотя бы просто играя на свежем воздухе? Я бы ничего не поменял.

В Древней Спарте агогэ начиналась с семи лет.

В Питтсфилде, Вермонт, так происходит и сейчас.