Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории - Егор Гайдар Страница 121

Системные преобразования, радикально изменявшие общественное устройство СССР и России, действительно протекали в условиях слабого государства. К началу реформ оказались практически разрушенными все институты государственной власти. Их восстановление на новой основе было по сути центральной политической задачей первого посткоммунистического десятилетия. Экономические реформы могли продвигаться вперед лишь по мере решения этой задачи.

В России по ряду причин (особенно в период так называемого двоевластия) этот процесс шел медленно. Это привело к более низким темпам преобразований, чем в посткоммунистических странах Восточной Европы.

Когда в некоторых странах рыночной экономики проводилась политика финансовой стабилизации, она могла опираться на пусть даже слабые, не всегда эффективные, но существующие институты. В России стабилизация и формирование институтов шли практически параллельно. Это тоже значительно осложняло реформы, затягивало их во времени.

Один из выдающихся экономистов конца XX в., лидер неоинституционального направления в экономике, Д. Норт, писал: “Хотя правила можно изменить за один день, неформальные нормы поведения изменяются постепенно… Следовательно, простой перенос формальных политических и экономических правил из благополучных западных стран с рыночной экономикой не является достаточным условием для достижения хороших экономических показателей” ^[917]. Сказанное верно. Но вот проблема, с которой автор процитированных строк, человек, всю жизнь проживший в условиях стабильной рыночной экономики, гарантированных прав собственности, удовлетворительно функционирующей демократии, никогда не сталкивался: что делать, когда старые правила организации общественной жизни перестают функционировать?

Г. O’Доннелл и Ф. Шмиттер на основе опыта перехода к демократии в некоторых государствах Южной Европы и Латинской Америки доказывали, что он возможен лишь в случае, если не сочетается с радикальными изменениями в отношениях собственности. А. Пржеворски также отмечал, что переход к демократии возможен, если экономические отношения не изменяются ^[918]. В Восточной Европе и на постсоветском пространстве две задачи – демократизация и радикальная перестройка экономической системы – были неразрывно связаны. Сохранить старую систему экономических институтов в условиях краха коммунистических тоталитарных режимов, демократизации было невозможно ^[919]. На постсоветском пространстве проблема осложнялась крахом многонационального государства – СССР, необходимостью параллельно с решением двух и без того масштабных и сложных задач формировать новое национально‑государственное устройство ^[920], определять границы, делить оставшиеся от СССР колоссальные арсеналы и иное наследство ^[921].

Когда в постсоциалистических странах обозначились вызванные падением производства проблемы, внимание исследователей привлекли факт дезорганизации хозяйственных связей, информационные трудности, порождаемые перестройкой применительно к рыночным условиям ^[922]. Но проблемы оказались серьезнее и глубже. Эффективно функционирующая рыночная экономика – это не только рыночные цены, частная собственность и формально созданные институты. Нужны сложившиеся на протяжении поколений традиции делового оборота, гражданского общества, выработанные в соответствии с ними умения и навыки.