От предъязыка - к языку: введение в эволюционную лингвистику - Валерий Даниленко Страница 12
От предъязыка - к языку: введение в эволюционную лингвистику - Валерий Даниленко читать онлайн бесплатно
Что мы видим? В своей физической форме (дожди) материя способствует развитию её биотической формы (деревья), а последняя — развитию её культурной формы (города). Здесь маячит два перехода: физиосфера → биосфера культура. Между биосферой и культурой напрашивается психика, тем более, что упоминаются «мозги молодые», но главное вот в чём: города сначала создаются в голове строителей.
Идея эволюционных переходов выглядит как химера, если её провозвестники не признают главного постулата универсального эволюционизма. Его установил Лукреций. Это постулат о вечности и развитии материи. В краткой форме он его сформулировал так: «Вещам невозможно из ничего возникать и, родившись, в ничто обращаться» (Лукреций. О природе вещей. М.: Издательство Академии наук СССР, 1958, с. 32). В развёрнутом виде этот постулат звучит так:
Заслуга Лукреция бесспорна. Вслед за Демокритом и Эпикуром он стал провозвестником универсального эволюционизма. Благодаря его поэме, мы имеем возможность вникнуть в самое полное представление об античной эволюционной картине мира. Идея эволюционных переходов скрепляет эту поэму в единое целое. Он писал в ней:
Глоттогенез.
Говоря современным языком, можно сказать, что Лукреций вывел три фактора глоттогенеза — биотический, психический и культурный.
Биотический фактор глоттогенеза состоит в том, что природа одарила людей органами тела, способными к речевой деятельности. Вот почему Лукреций не видел ничего странного в возникновении у них языка:
Психический фактор глоттогенеза состоит в том, что природа одарила людей разумом. Он позволил им превратить непроизвольные выкрики, которые дикари издавали при переживании сильных чувств, в осмысленные слова. Чтобы не быть голословным, Лукреций подтверждает это предположение наблюдениями за начатками коммуникативных способностей у животных — собак, лошадей и птиц. Так, по поводу последних он пишет:
Отсюда вывод:
Культурный фактор глоттогенеза состоит в том, что язык — один из продуктов культуры. Лукреций вписал язык в культуросозидательную деятельность первобытных людей. Язык, с его точки зрения, способствовал этой деятельности. Он появился не от праздности, а от нужды:
Лукреций представил в своей поэме самую передовую для античности теорию происхождения языка. Она вполне согласуется с современными представлениями о глоттогенезе. Так, опыты, проводимые во второй половине XX в. с обезьянами, показали, что они способны к усвоению зрительной формы языка, но не способны научиться его устной форме. Этому препятствует строение их ротовой полости. Не приходится сомневаться в актуальности психического фактора глоттогенеза: без успешной психической эволюции возникновение языка у людей не представляется возможным. Что касается культурного фактора глоттогенеза, то именно ему следует отдавать приоритет: язык появился и развивался в рамках преобразующей, творческой, культуросозидательной деятельности наших предков.
Линия Демокрита — Эпикура — Лукреция в Средние века прервалась на несколько столетий. Поэма Лукреция канула в Лету. Иначе и не могло быть. Её автор стремился изобразить эволюционную картину мира с научной точки зрения, которая никак не могла устроить отцов церкви. Они исходили из «Шестоднева» — библейского учения о божественном творении мира за шесть дней. В истории универсального эволюционизма наступила многовековая ночь.
По судьбе поэмы Лукреция мы можем судить в какой-то мере о судьбе универсального эволюционизма в целом. В первую очередь христианских теологов не устраивал у представителей универсального эволюционизма их атеизм. В особенности доставалось Эпикуру. Он прослыл у них безбожной свиньёй (Лукреций. О природе вещей. М.: Издательство Академии наук СССР, 1958, с. 10). Как пояснил Климент Александрийский (150–215), апостол Павел (Савл) (5/15-64/67), главный редактор «Нового завета», в своих обличительных речах о греко-римской философии имел в виду не всю философию, а только эпикурейскую.
Богословы приложили немало усилий для опошления эпикурейского учения. Вот почему даже у итальянских гуманистов оно предстало в искажённом виде. Так, Лоренцо Валла (1407–1457) в книге «О наслаждении как истинном благе» (1431) изобразил Эпикура в виде вульгарного гедониста. Таким был сам автор этой книги, но не Эпикур. Но возвращение Эпикура в поле сознания мыслителей Возрождения имело огромное значение даже и в искажённом виде. Табу на его учение в эпоху Возрождения было снято. Снято оно было и в отношении Демокрита и Лукреция.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments