Рождение человечества. Начало человеческой истории как предмет социально-философского исследования - Виталий Глущенко Страница 12
Рождение человечества. Начало человеческой истории как предмет социально-философского исследования - Виталий Глущенко читать онлайн бесплатно
Учение Павлова об условных рефлексах изменило господствовавшее ранее представление о рефлексах как о заранее заданных, раз и навсегда установленных нервных связях. Фактически павловская школа доказала, что центральная нервная система способна устанавливать реактивные связи всего со всем. Оставалось лишь непонятно, как это работает.
Эту сторону физиологии нервной деятельности исследовал А. А. Ухтомский. Именно он первым сформулировал принцип доминанты (хотя ранее его наблюдали многие физиологи) и создал на его основе свою теорию 70. Смысл принципа доминанты в том, что на рецепторы организма в каждый данный момент одновременно воздействует огромнейшее количество разнообразных раздражителей; если бы все они вызывали реакцию организма, то буквально разорвали бы его в первый же миг. Этого не происходит, потому что рефлексы не работают каждый сам по себе, но работают в совокупности: во-первых, центральная нервная система тормозит реакции, сохраняя возможность для одной или немногих из них; во-вторых, раздражения, которые должны были вызвать заторможенные рефлексы, усиливают протекающий в это время или подготовленный другой рефлекс. Ухтомский сосредоточил свое внимание на «во-вторых», а так называемые «сопряженные торможения» оставались для него и его школы на заднем плане, и только Поршнев сумел разглядеть в этом явлении нераскрытый эвристический потенциал.
«Тело представляет собой множество сменяющих друг друга машин, своевременно и пластически приспосабливающих его к условиям момента, однако лишь если в каждый отдельный момент имеется одна определенная степень свободы и энергия направляется на выполнение одной очередной работы. Это значит, что все остальные должны быть в этот момент исключены, устранены, заторможены.
Следовательно, половина дела или даже наибольшая половина торможение. Уже даже в простейших технических приборах, говорит Ухтомский, осуществление механизма предполагает устранение (торможение) множества возможных перемещений ради сохранения немногих или одного. Тем более в теле животного механизмы осуществляются настолько, насколько устраняются (тормозятся) множества движений ради использования немногих степеней свободы или, еще лучше, одной степени свободы 71.
Здесь мысль А. А. Ухтомского достигает кульминационной точки, критического рубежа. Не вытекает ли из этого рассуждения, что физиолог должен обратить главное внимание на это количественно господствующее явление, торможение, и допустить, что оно поглощает подавляющую массу рабочей энергии организма? Но А. А. Ухтомский отказывается от этого логичного шага» 72.
Почему? Ухтомского подвела аналогия с техническими механизмами, которую он (в духе времени?) использовал в своих построениях. Предположив, что в тормозящиеся центры поступают не такие импульсы, какие нужны для положительной работы – усиленные или учащенные, вместо редких и умеренных, – он отбросил это предположение, потому что это «значило бы допустить, что работа нервного механизма рассчитана на невероятно расточительную трату энергии» 73. И здесь непонимание качественных различий форм движения материи!
«А. А. Ухтомский исходит из недоказанного постулата экономии затрат на предпосылку действия, тогда как сомнительно вообще высчитывать, что дороже, что дешевле, если все идет в общее дело» 74.
Шаг, которого не сделал Ухтомский, сделал Поршнев, на практике доказав его целесообразность решением проблемы неадекватных рефлексов. Можно сказать, что он подобрал отброшенную Ухтомским гипотезу. Для великого диалектика 75 нелепость мотивировки великого физиолога была очевидна:
«Какой недостаточный аргумент! Сколько фактов свидетельствует о расточительности живой природы» 76.
Согласно общей схемы поршневской модели, всякому центру, «доминантному в данный момент в сфере возбуждения, сопряженно соответствует какой-то другой центр, в этот же момент пребывающий в состоянии торможения. Иначе говоря, с осуществляющимся в данный момент поведенческим актом соотнесен другой определенный поведенческий акт, который преимущественно заторможен. Эти два вида деятельности биологически отнюдь не сопричастны друг другу» 77. Безусловный или условный раздражитель возбуждает одновременно оба этих реципрокных (взаимопротивоположных) центра: адекватный и неадекватный. Вся масса возбуждений от раздражителей, поступающих на рецепторы, в центральной нервной системе делится между двумя доминантными центрами, причем делится очень неравно: на адекватный центр поступает лишь небольшая часть возбуждений – биологически оправданных, связанных прежним опытом с данной группой анализаторов. Подавляющая часть раздражений, нейтральных для первого центра, т. е. отторможенных прежним опытом от адекватного поведения, устремляется, как в воронку, на сопряженный неадекватный центр. В результате он мгновенно оказывается перевозбужден и переходит в состояние парабиоза – стойкого неколебательного возбуждения, иначе говоря, оказывается глубоко заторможен. Итак, он становится фокусом торможения в коре и всей нервной системе, оттягивая на себя излишек возбуждения и предохраняя таким образом адекватную, положительную доминанту от перевозбуждения и перехода в заторможенное состояние 78.
Эта схема объясняет казавшийся неустранимым в концепции Ухтомского парадокс: каким образом доминанта предохраняется от перевозбуждения и рокового перехода в свою противоположность? И эта же схема дает дополнительное основание концепциям Павлова о взаимной индукции возбуждения и торможения и об иррадиации и концентрации возбуждения.
Как уже было сказано, Поршнев доказал правильность этой модели, решив проблему неадекватных рефлексов 79. На эту проблему обращали внимание многие физиологи до Поршнева, однако они либо никак ее не объясняли, либо объясняли неудовлетворительно. Иногда просто ограничивались признанием «патологии». В павловской лаборатории данное явление первоначально фиксировалось как «непроизвольные движения», хотя сам этот термин антифизиологичен по сути. Позже его описывали как «смещенный рефлекс», «усеченный рефлекс» и т. д. Термин «неадекватный рефлекс», предложенный в конце 1950-х годов А. А. Крауклисом, который не сумел правильно объяснить само явление 80, был принят Поршневым как, на его взгляд, «наиболее точный из всех ранее предложенных» 81.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments