MOBY. Саундтрек моей жизни - Моби Страница 11
MOBY. Саундтрек моей жизни - Моби читать онлайн бесплатно
Я послушал новый трек. Некоторые хип-хаусовые записи были очень клишированными и предсказуемыми, но эта была тонкой и недосказанной – и, как ни странно, она была построена вокруг сэмпла латиноамериканских колокольчиков. Я подошел к будке и обратил на себя внимание диджея.
– Эй, что это? – крикнул я. Он посмотрел на меня, затем ответил:
– Дуг Лэйзи.
– Можно мне копию?
Он, не говоря ни слова, протянул мне двенадцатидюймовую пластинку в пластиковой обертке. Я поднял ее и прочитал надпись на упаковке: Дуг Лэйзи, Let It Roll.
– Когда песня вышла? – спросил я.
– Сегодня.
– Спасибо! – ответил я, даже побледнев от радости. Я купил еще пару двенадцатидюймовок с лейблов Strictly Rhythm и DJ International, но инстинкт подсказал мне, что круче всего пойдет именно Let It Roll.
Расплатившись за пластинки, я дошел по Кармин-стрит до Шестой авеню. Парк на пересечении Блекер и Кармин был полон грязного снега и крэковых торчков. Кто-то снял рейки с парковой скамейки и жег их в бочке. Я пошел дальше.
Я был трезвенником-христианином, работавшим в ночных клубах, где без наркотиков никуда. Я жил в грязном городе, терзаемом наркотиками, СПИДом и бандами всех мастей.
Я очень обрадовался новому винилу, поэтому зашел в «Везувий», чтобы отпраздновать покупку чашечкой кофе и маленькой буханкой хлеба. «Везувий» – это маленькая пекарня, которую основали в районе Сохо еще в девятнадцатом веке. Сколько я туда ходил, столько за прилавком стоял старик-итальянец в белом фартуке, улыбающийся и обсыпанный мукой.
– Вам цельнозерновой? – весело спросил он.
– Маленький, пожалуйста. И черный кофе.
Он улыбнулся еще шире, завернул мой хлеб в тонкую бумагу и налил мне кофе.
– Два доллара, – сказал он.
– Вот, – ответил я, протягивая ему три доллара и ощущая себя Рокфеллером, – сдачу оставьте себе.
– Спасибо, джентльмен! – сказал он, убирая деньги в шумный металлический кассовый аппарат.
Я сел за один из двух маленьких столиков возле двери и взялся за хлеб и кофе. В Сохо было тихо – большинство картинных галерей еще не открылись, – так что я посмотрел на пластинки в свете солнца, отраженном от окон галереи напротив.
Я был трезвенником-христианином, работавшим в ночных клубах, где без наркотиков никуда. Я жил в грязном городе, терзаемом наркотиками, СПИДом и бандами всех мастей. Но сейчас я сидел в тихом районе Сохо в отраженном солнечном свете и пил кофе в старинной пекарне, владелец которой улыбался мне. Я был так счастлив и доволен. У меня была идеальная новая пластинка, которую можно поставить. Идеальный кусок хлеба, который я собирался съесть. И я жил в идеальном городе.
Замусоренная вентиляция
Пятничная толпа ворвалась в клуб «Марс» в десять вечера, как только его открыли. Я начал работу на первом этаже, когда распахнулись двери, но по-настоящему интересным вечер стал в районе полуночи, когда танцпол заняли «дома вога» с окраин.
Вог был как раз на пике популярности после выхода сингла Мадонны Vogue, но само движение началось еще несколько лет назад. Вогеры – это геи (черные и латиносы), которые горделиво расхаживали туда-сюда по танцполу, превращая его в своеобразный подиум. Вог на самом деле не был танцем как таковым – скорее он напоминал некий идеализированный показ мод. Объясняя явление другу, который играл на барабанах в спид-метал-группе, я сказал ему, что «дом вога» – это на самом деле не здание.
– Это примерно как «дом Шанель» или «дом Диора», – сказал я. – Они вдохновляются французскими домами мод.
– То есть они делают одежду? – спросил он.
– М-м-м, нет, – ответил я и еще раз попытался объяснить.
После полуночи в ту пятницу я ставил хаус-песни для прекрасных «вог-королев», и тут в будку вбежал мой друг Мануэль. Одними ночами он был помощником официанта, а другими играл роль «дрэг-квин». В «Марсе» он надевал черные штаны и черную футболку и носил пластиковые подносы с пустыми пивными бутылками и размякшими окурками. В свои выходные, однако, он превращался в Карлу, изящную латиноамериканскую травести с длинным мундштуком и темными глазами, подведенными сурьмой.
В прошлом месяце я сходил в дрэг-клуб возле Таймс-сквер, чтобы посмотреть на выступление Карлы. «Она» стояла на маленькой сцене и весьма элегантно и томно исполняла арию «Бали Хай». После шоу я сказал: «Это было здорово! Ты такая красотка!» Карла захлопала ресницами, поцеловала меня в щеку и удалилась, оставив за собой запах духов.
Теперь же Мануэль в образе помощника официанта вбежал в мою будку и крикнул:
– Эй, Моби! На твоем танцполе Вилли Ниндзя!
Вилли Ниндзя был его богом. Или богиней. Вилли Ниндзя возглавлял один из самых знаменитых домов вога в Нью-Йорке, так что выступление его дома во время моей диджейской смены вполне можно было назвать официальным благословением. «Марс» был сложным местом – и с демографической, и с музыкальной точки зрения. Прошлой ночью, когда я работал на втором этаже, Кул Кит и Ultramagnetic MCs забрали микрофон и пьяными голосами зачитали совершенно безупречный фристайл под хип-хоп-треки. Сегодня Вилли Ниндзя и его дом манерно расхаживали по танцполу под звуки хауса, высоко подняв головы и хвастаясь точеными скулами.
Пока они устраивали свой «подиум», я поставил песню Love Is the Message коллектива MFSB. Толпа зааплодировала, а Вилли Ниндзя лучезарно улыбнулся мне с другого конца комнаты. Я натурал, но он был так прекрасен, а его улыбка – так широка, что в тот момент я был готов на нем жениться. Ночь шла своим чередом, танцпол оставался заполненным, и в четыре часа утра я закончил свой сет, поставив Set It Off группы Strafe. Передо мной было счастливое, потное море людей – черных, латиноамериканцев, белых, азиатов, натуралов, геев. Песня закончилась, включился свет, и все вышли из «Марса» в ошеломительный город.
Я натурал, но он был так прекрасен, а его улыбка – так широка, что в тот момент я был готов на нем жениться.
Вернувшись около пяти утра домой, я почитал немного Артура Кларка, свернулся в маленькой постели и попытался уснуть – а потом кто-то в здании напротив на третьем этаже начал орать.
– Иди на хер! – крикнул он заплетающимся языком. – Иди на хер, я это сделаю!
Я запер окно, чтобы не слышать воплей – это еще и помогло частично заглушить вонь мусора с улицы. Вентиляционная шахта шириной около четырех футов между нашим домом и наркопритоном была забросана мусором, причем высота кучи составляла не меньше ярда: прогнившие ящики, остатки еды, алюминиевые банки, манекен, чемодан… Я спросил домовладельца, почему нельзя это все расчистить, и он ответил, что формально шахта принадлежит соседнему зданию – а поскольку это наркопритон, никто и ничего расчищать не собирался. А раз шахту никто не расчищал, все жители и нашего здания, и самого притона выкидывали мусор прямо в окно, заваливая ее все выше и выше.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments