Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией - Дмитрий Пучков Страница 11

Название этой главы указывает и на ближайших «информационных родственников» манипуляции. Мы выявим их общеродовые черты и то, что отличает каждый вид существующего информационного воздействия с учетом различий в целях и задачах. Естественно, приоритетное внимание будет уделено главной «героине» книги — манипуляции информацией.

Под манипуляцией информацией мы понимаем особый тип социального, психологического воздействия на массовую аудиторию, представляющий собой стремление изменить восприятие или поведение других людей с помощью искажения (интерпретации) фактов, сведений, цифр, то есть того, что в совокупности именуется информацией, — для достижения целей коррекции поведения и мнений объектов манипуляции. Инициатор (манипулятор) в данном случае имеет вполне корыстные интересы, что позволяет считать его действия эксплуатационными, насильственными, лживыми и неэтичными.

Ранее мы привели типологию лживых приемов, которые встречаются в работе журналистов и СМИ с информацией. Теперь разберемся, как медиа манипулируют аудиторией с ее помощью. Выделим основные виды манипулятивных действий.

Прежде всего, это манипулирование качеством информации, когда сведения, вводимые журналистом (СМИ) в медийный оборот, не проверены, сомнительны по части достоверности, получены из не вызывающих доверия источников. Особенно часто невольное манипулирование качеством информации происходит, когда солидные медиа, претендующие на статус лидеров информационного рынка, используют в работе сведения, мнения и факты, полученные из ненадежных источников, что, в свою очередь, приводит к искажению данных и неадекватной оценке ситуации воспринимающей аудиторией. От этого — всего шаг до появления фейков в медийном пространстве, независимо от вида и типа СМИ. Такие приемы характерны для бульварных медиа и таблоидов, особенно в связи с летальными инцидентами, в результате которых из жизни уходят медийные личности. Можно сказать, что СМИ и их корреспонденты ведут настоящую охоту за пожилыми випами. Достаточно вспомнить долгоиграющую историю с ухудшением здоровья народного артиста СССР Олега Табакова, все стадии которого так или иначе фиксировали соответствующие информресурсы (особенно в Сети).

Кроме того, существует манипулирование количеством информации. Обычно в журналистской практике используется как чрезмерное, так и минимализированное количество информации, необходимой, чтобы, введя ее в контент журналистского материала, убедить массовую аудиторию в чем-то. Примеров использования такого приема немало в медийной практике. Достаточно вспомнить позицию лояльных российских медиа в отношении протестных акций, имевших место в разных городах страны 26 марта 2017 года. Поначалу они явно делали вид, что это не протесты, а проявление духа несогласия школьной и студенческой молодежи. В прогосударственных медиа найти информацию о произошедшем не представлялось возможным. С учетом того, что день протестов был выходным и пришелся на пик весенних школьных каникул, такая информационная политика сработала. Но лишь в первые сутки. Появление на страницах альтернативных (чаще всего либерально-прозападной ориентации) СМИ и в социальных сетях фотографий, видео-, селфи и документированных свидетельств создало щекотливую ситуацию в отечественном медийном пространстве. Разрешить ее удалось исключительно тем, что молчащие прогосударственные СМИ стали нехотя анализировать случившееся 26 марта 2017 года, создав прецедент неудачного (по финальному результату) манипулирования количеством информации.

Вариантом чрезмерного манипулирования информацией можно назвать освещение пленения, пребывания в заключении и судебного процесса над Надеждой Савченко. Фактически российские СМИ постоянным, порой ситуативно неоправданным, вниманием пытались сформировать в массовом сознании образ украинской националистки, люто ненавидящей Россию и ее граждан. Однако именно избыточность присутствия в контенте — печатном, эфирном, сетевом — мема «Надежда Савченко» привело к созданию мифологической фигуры врага нашего государства. Чем не преминули воспользоваться украинские медиа, манипулируя информацией о Савченко в собственных национал-патриотических целях ^[16].

Результат известен и для российских СМИ, и для украинских. После того как осужденную российским судом Надежду Савченко выдали Украине, исчезла одна их самых «комфортных» для нашей пропаганды персон, олицетворяющая национализм бандеровского толка. На другой стороне информационного противостояния «случай Савченко» трансформировался в проблему, связанную с тем, что Герой Украины не вписывался в ура-патриотические рамки его медийного образа. Обе эти неудачи (по разным причинам) являются наглядной иллюстрацией опасности чрезмерного увлечения однообразной информацией, которая доводится до массовой аудитории в пропагандистских масштабах.

Не менее опасна для введения в заблуждение массовой аудитории и такая технология манипулирования, как введение в коммуникационный оборот двусмысленной, нечеткой информации. Новейшая история России дает тому немало примеров. Один из самых ярких — история «исчезновения» президента России В. В. Путина. Он не появлялся на телеэкране в прямых включениях и репортажах российских каналов с 5 по 15 марта 2015 года. Отсутствие первого лица государства можно рассматривать с разных точек зрения — от надутой многозначительностью конспирологической версии о заговоре против ВВП до бульварно-таблоидной версии о том, что президент якобы тайком летал за границу по делам сердечным, чтобы навестить свою «подругу» Алину К., которая благополучно разрешилась от бремени в одной из зарубежных клиник. Здесь, к сожалению, требуется пересказ ряда версий, чтобы уяснить масштаб беспокойства и информационного безумия, которое в означенные десять дней продемонстрировало медийное сообщество и на которое открыто намекнул пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, говоря о некоем весеннем обострении у СМИ и журналистов.

Допускаем, что причина отсутствия ВВП в отечественном медийном пространстве могла быть вполне прозаической. Например, президенты — тоже люди и иногда болеют, подхватив где-нибудь грипп или ОРЗ. Очевидно, что любой политический деятель и тем более лидер страны имеет право взять больничный и не выходить на работу. Но даже если так, случай с Путиным особый: болея, он не выпускает из рук бразды правления. И точно не позволяет расслабляться всем участникам властной вертикали.

Нам никуда не деться от размышлений о том, что тонко аранжированное медиаотсутствие ВВП было спланировано и являлось частью некоего плана переключения информационных потоков с одного тематического тренда на противоположный. Недаром немецкий социолог Норберт Больц утверждал, что в нынешних условиях глобализации (по-нашему, шоу-цивилизации) борьба между субъектами информационной деятельности идет не за саму информацию, а за контроль над каналами ее распространения. Миром нынче правит не тот, кто быстрее других получил сведения об убийстве оппозиционного политика, а сумевший первым правильно аранжировать полученную информацию и «канализировать» ее в нужном направлении с помощью соответствующих технических и технологических средств, а также журналистов. Как было накануне «исчезновения» В. В. Путина, когда в мировых медиа раскручивалась тема убийства в Москве Б. Е. Немцова.