Мальчик со шпагой - Владислав Крапивин Страница 9
Мальчик со шпагой - Владислав Крапивин читать онлайн бесплатно
Недалеко от Серёжиной кровати стоял человек в остром шлеме и шинели до пят. На нем были желтые тугие ремни со звездной пряжкой, коричневая кобура и длинная сабля в черных ножнах с медным наконечником. Крошечные капельки дождя блестели на шинели. Человек смотрел на Серёжу устало, но по-доброму. Потом он протянул Серёже руку и сказал:
"Не сердись… Мы не успели предупредить тебя. Мы ускакали, потому что ждало нас важное боевое дело".
Серёжа поспешно вложил свою ладошку в большую ладонь Всадника и поднялся.
То ли сон это был, то ли выдумка, но Серёжа помнит все ясно-ясно. Как он встал перед Всадником, ухватился за его кожаный пояс и прижался к шинели. Сукно оказалось сырым и колючим, когда Серёжа коснулся его голыми локтями и коленками. От ремня пахло, как от нового портфеля, а от желтой пряжки — кисловатой медью. Всадник был высокий, и Серёжа доставал до пряжки только подбородком. Он так и стоял, вцепившись в ремень и задрав подбородок, и смотрел на чудесного гостя.
"А вы вернетесь?" — спросил Серёжа.
Всадник серьезно сказал:
"Если будет нужно. Мы не можем всю жизнь торчать на подоконнике. У нас еще много боев. Но если тебе придется плохо, ты позови. Мы примчимся".
"Как позвать?" — спросил Серёжа шепотом, потому что хотелось заплакать. Не от горечи, не от обиды, а наоборот — будто от любимой песни, когда вспоминается что-то хорошее.
Всадник улыбнулся.
"Как позвать… Ну, встань покрепче, локти согни, кулаки сожми, будто в одной руке поводья, в другой — шашка. И скомандуй тихонько, про себя: "Эскадро-о-он! Ко мне!" И мы сразу будем тут как тут… Может быть, нас никто и не заметит, мы умеем быть невидимками. Но ты обязательно знай, что мы рядом".
"Буду…" — прошептал Серёжа.
Всадник подержал на его плече тяжелую ладонь, повернулся и ушел за дверь, позвякивая шпорами. Тихо ржали за окном лошади, и откатывался за горизонт гром. Серёжа снова лег…
Сквозь сон он услыхал, как пришли папа и тетя Галя, как хныкала Маринка, которой давно пора было спать.
Потом тетя Галя вошла в комнату и охнула:
— Батюшки, так и уснул, даже свет не погасил. И не разделся.
Она стала расстегивать на Серёже рубашку, а он притворился, что никак не может проснуться. Лишь украдкой, одним глазком глянул на пол: нет ли следов от сапог. Но следы уже высохли. И только Серёжино плечо все еще будто чувствовало тяжесть крепкой дружеской ладони….
Нет, Серёжа пока ни разу в жизни не звал на помощь всадников. Потому что не встречались еще настоящие враги.
Но он знает: если позвать, они примчатся.
Это уж точно…
Едва Серёжа кончил говорить, как появилась Гортензия. На этот раз она раскричалась всерьез, всех разогнала по своим постелям и палатам. Так Серёжа и не узнал, понравилась ли его сказка ребятам. Он только помнил, что слушали его внимательно, молча.
Если бы он знал, чем это кончится!
Пудру, Витьку Солобоева и Гутю начальник лагеря звал "мои мушкетеры". Они ездили в лагерь уже несколько лет подряд. Знали каждый камушек, каждую тропинку и щель в заборе. Знали они и все порядки. Когда и кому их можно нарушать, а когда и кому следить за ними. В пионерское начальство "мушкетеров" не выбирали. Но они и так ходили в главных. Когда надо перегонять лодки из соседней деревни, ехать в село за сметаной или заготавливать в лесу дрова для костра и возить их на лошади, кого пошлешь? Завхоз дядя Вася на десять частей не разорвется. Не отправишь ведь по таким делам председательницу совета дружины Светку Мальцеву, хоть она и командирша. И на всяких других активистов надежда маленькая: они только альбомчики клеить умеют.
И когда малышовый отряд поднимает на тихом часе гвалт и начинает бой подушками, от совета дружины толку мало и от девиц-вожатых тоже. Станислава Андреевича никогда не доищешься, а с Костей у начальника отношения так себе. "Мушкетеры" же всегда тут как тут.
Ну а если они искупаются лишний разок, когда наблюдают за порядком на речке, или оттянут по затылку нарушителя дисциплины, беда невелика. Зато на душе спокойно.
Главным среди "мушкетеров" был Гутя. То ли это имя у него, то ли прозвище, Серёжа не знал. Девчонки из старшего отряда по Гуте вздыхали. Он был симпатичный: смуглый, темноволосый, стройненький. Всегда в отглаженной пионерской форме, как с картинки. И очень вежливый. Со всеми. Даже с теми пацанами, которых он за провинности собирался тюкнуть по лбу.
Впрочем, Гутя редко пускал в ход руки. Для этого были Пудра и Витька.
Пудра был Гутин друг, хотя он на Гутю ну ни капельки не походил. Худой, длинный, в штанах с пузырями на коленях, в рубахе навыпуск, нескладный. У него была тонкая шея, круглая голова и желтые космы волос. Они торчали вразлет, и Пудра напоминал подсолнух.
Пудра умел притворяться дурачком. Как скажет свое "гы" да отпустит шуточку поглупее, сразу покажется, будто он недоразвитый. Но это тем покажется, кто Пудру не знает.
А Витька Солобоев ходил у Гути и Пудры в адъютантах. И ничего особенного в нем не было, кроме розовых щек и аппетита.
В этом году приклеился еще к "мушкетерам" Женька Скатов. Хмурый такой, неразговорчивый парнишка. Выбрали его в совет отряда, потому что, говорят, он в школе хорошо учился, но Женька отрядными делами не занимался, а все время гулял с "мушкетерами".
…Вот этих четверых и встретил Серёжа, когда проводил Костю и возвращался в лагерь.
Костя уехал. Не мог он оставаться: пришла из города телеграмма, что Костина мама заболела. Тяжело. Про Костин отъезд и телеграмму никто не знал, кроме вожатых.
Серёжа узнал случайно. Он раньше всех закончил завтрак и украдкой выскользнул из столовой: ему всегда было неловко орать вместе с другими, хором: "Спасибо всем!" Выскочил он на крыльцо и увидел, что Костя шагает к лагерной калитке с плащом на руке и с чемоданом.
Сердце у Серёжи неприятно стукнуло. Он догнал Костю.
— Ты разве уезжаешь?
— Приходится, — откликнулся Костя. И коротко рассказал про телеграмму.
Серёжа молча пошел рядом. Что тут скажешь? Потом он спросил:
— А почему ребята не провожают?
— Не сказал я никому. И так на душе муторно. А тут сорок человек — сорок расставаний. Девчонки еще слезу пустят.
"Не только девчонки", — подумал Серёжа. И попросил:
— Можно, я провожу? Я не пущу слезу.
— Пойдем, Сергей, — сказал Костя.
Серёжа взял у него плащ, и они зашагали к станции. Через лес, через луг. Молча.
Когда среди трав поднялся станционный домик, Костя остановился:
— Возвращайся, Сергей, а то потеряют тебя. Спасибо. Ребята пусть не обижаются, я им напишу.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments